Огнем и мечом

– Хорошо. – Я покатала на языке новое слово и уже только открыла рот, чтобы спросить, что оно означает, как островитянин меня опередил:

– Это часть моего родового имени, на нашем языке это означает «поющий». Но не трепли его на все стороны.

– Я бы и не подумала. – Обиженно поджав губы, я резко дернула головой, мысленно добавляя очередной штрих к портрету Харакаша.

Интересно, как звучит полное и что оно значит? И что означало сокращение его имени, которое ему так не понравилось… Магистр ведь называл его так. Почему мне нельзя?

– Так что там с Альвином? – напомнил мне первоначальную тему нашего разговора мастер меча, и я, потерев лицо ладонями, скривилась.

– Он не влюблен в меня и никогда не был. Я чувствую, что он ощущает, помнишь? Может быть, он был очарован образом, который сам себе придумал. Может быть, считал меня лучше, чем я есть, и оттого так болезненно принял мой промах… Да, я говорю про смерть Доры сейчас. Он определенно винит и меня тоже в том, что с ней случилось. – Я взмахнула руками, пресекая все возможные реплики островитянина на эту тему. – Это все не важно. Важно то, что я чувствую, как он идет на поводу у своих чувств. Он знал эту девушку всего ничего и уже готов был ослушаться приказа, готов был пытать человека, которого тоже, как и Дору, заставили делать то, чего он делать не хотел!

Вскочив с лавки, я раздраженно прошлась вдоль стены, чуть не сбив подвернувшуюся под ноги корзинку с пряжей. Харакаш молчал, следя за мной взглядом и явно ожидая продолжения.

– Ну и?.. Так все дело в том, что Альвин повел себя, как идиот? – Островитянину, видимо, надоели мои бессмысленные метания по дому, и он решил подтолкнуть меня.

– Нет, все дело в том, что я была к этому не готова, понимаешь? И теперь из-за того, что его реальный образ не совпадает с тем, что я себе когда-то напридумывала, я не могу заставить себя ему доверять. Мне кажется, что я не знаю этого Альвина. Не его называла своим другом… – Выдохнув все, что скопилось на душе, я рухнула обратно за стол, уткнулась лбом в столешницу и накрыла голову руками.

– Хм… ну а я? Я все еще тот Харакаш? – Я приподняла руки, глянув из-под них на островитянина, и наткнулась на его незлобивый и насмешливый взгляд.

– Учитывая, что ты совсем недавно угрожал связать меня и везти переброшенной через седло, думаю, что ты тот самый Харакаш. – Островитянин в ответ на мои слова усмехнулся и неопределенно повел ладонью в воздухе, словно бы говоря «да, так и сделаю в случае чего», но я продолжила: – Хотя очень многие вещи мне в тебе непонятны. Все островитяне такие? Ну или хотя бы похожие на тебя? Настоящие островитяне, я не имею в виду магистра.

Закончила я совсем скомканно, наблюдая, как к концу моей реплики между бровей островитянина пролегает глубокая морщина, а взгляд становится серьезней.

– Нет, Эва. Мы разные. Я и мой народ… Сложно объяснить. Меня тянет к ним, тянет домой со страшной силой, и не только потому, что я должен возвращаться. Но каждый раз, вернувшись, я не нахожу себе среди них места. – Мастер меча трет переносицу, отводя взгляд, и ощущение неловкости наваливается на меня с еще большей силой, отчего я снова накрываю голову руками, утыкаясь лбом в стол. – Не грусти, принцесса. Каждый из нас на своем месте, что бы ты там себе ни придумывала. – Харакаш легонько постучал мне пальцами по рукам. – Слушай, мы нашли следы нашего чародея. Они появились в сорока пяти шагах от деревни. Там кровь, не то чтобы много, но есть, и чуть подтаявший снег. Он появился, упал, пролежал десятка три ударов сердца, после чего встал и пошел. Кровь перестала капать через пятнадцать шагов, сами шаги к этому времени стали менее тяжелыми. Я прошел за ним шагов тридцать, после чего вернулся.

– Он залечил рану и, видимо, старается тратить Ато как можно меньше. Он практически раздет, на улице не жарко, так что каждую крупицу силы он будет беречь для сохранения собственного тепла.

– Раньше времени не сдохнет? – Харакаш задумчиво покосился на обглоданные гусиные кости, потом, встав, принялся убирать со стола, складывая объедки обратно в корзину.

– Надеюсь, что нет. – Я поежилась. Мне совершенно не хотелось в один момент обнаружить в конце следов присыпанное снегом окоченевшее тело.

Островитянин, неопределенно поведя плечами, ловко завернулся в свое пончо.

– Тут под домом с обратной стороны сука живет. Кажись, ощенилась недавно, да щенки передохли все от холода, ни одного не нашел. И выбрала ж время… – Голос Харакаша звучал скрипуче, недовольно и укоризненно. Однако он медлил, так и не выйдя из дома и вынуждая меня поднять взгляд. – Пойдешь?

Несколько раз глупо моргнув, я кивнула, схватила свой плащ, закалывая его фибулой на ходу, и выскочила из дому следом за островитянином, уже на улице подтягивая завязки стеганки.

Мы обогнули дом, пройдя по огороженному забором внутреннему двору туда, где скрывался хозяйский огород, сейчас засыпанный снегом, и деревянная добротная сарайка с отдельным входом.