Офицер

Металл, пластик, броня – неважно, все уничтожается высокотемпературным горением.

Страшная вещь. И весьма эффективная. Особенно от пехоты в бронескафах. Если от первого дождика еще сможет спасти персональное силовое поле, то второе и третье накрытие гарантировало смертельный исход. Никакой керратит не мог долго противостоять губительному воздействию «бутонов». Разве что толщиной в пару десятков сантиметров, как на корпусах боевых межсистемников. Но его на солдата не повесишь. Так что вариант только один – все время передвигаться.

Наружный пейзаж поражал кардинальными изменениями. Из двух десятков жилых модулей целыми осталось штук пять, не больше. Остальные зияли оплавленными дырами, прожженными поверхностями. Кое-где до сих пор дымились редкие островки продолжавших тлеть возгораний.

Термитной смеси не требовался воздух для горения. Эта пакость запросто могла действовать в самых неблагоприятных условиях.

Неслабо дроид разошелся. От лагеря почти ничего не осталось. Куча обломков металлопласта вперемешку с остатками бытового хлама.

Обнаружив механического убийцу, я не стал сразу бросаться в бой. Зашел ему с фланга по внешнему периметру базы, сохраняя внушительную дистанцию. Привел винтовку в снайперскую модификацию. Поймал в прицел уродливый силуэт. Дождался, пока железяка снова откроет порты со снарядами, а затем хладнокровно расстрелял их на старте, в момент выхода из разгонных пазов.

БУММ!!!

Дроида накрыло собственным боеприпасом. И несмотря на присутствие серьезной защиты в виде бронепластин и энергощита, он вспыхнул, как спичка. Повар сам отведал своей похлебки. Сожгло за милую душу.

– Вы там в порядке? – спросил я.

– Да, мы живы, ваша милость. Отличный выстрел. Точное попадание. Вы очень вовремя. Он уже стал нас выжимать на открытую местность, – донесся голос Греты.

– Ладно, тогда займемся делами. Где трупы? В этих развалинах я их что-то не вижу.

– На два часа от вашей позиции. Они там рядом лежат. Буквально в паре метров друг от друга.

– Хорошо, подходите туда же.

Мертвый ситоец на земле отличался от собрата на борту корабля моделью более тяжелого скафа и более мощным ЭРВ-оружием. А вот темная жидкость, вытекающая из ран, оказалась, к сожалению, та же.

Снятый шлем отлетел в сторону, обнажив лицо мужчины за тридцать, с острыми скулами, тонким подбородком и впалыми щеками. На голове небрежной копной красовались волосы цвета темного серебра.

Худшие подозрения подтвердились.

– Проклятье! – с чувством сказал я, проверив второго и обнаружив такой же неестественный окрас. – Так и знал.

– Что это? – спросила Хильда, с любопытством наблюдая за моими манипуляциями.

Вместо ответа я приказал, указывая на первого мертвеца:

– Открой у того скаф в режиме экстренного извлечения. Посмотри на левую руку. Нет ли там черного прямоугольника.

– Как у вас? – проницательно заметила девушка.

Наши ночные развлечения позволили досконально изучить рыжим симпатяшкам мое тело.

– Да, как у меня. Проверяй.

Сам я склонился над другим трупом, нашел кнопку аварийного извлечения из недр бронескафа на случай поломок, а также при срочной эвакуации раненых с поля боя, и нажал на нее.

Легкий щелчок поделил недавно единое целое металла боевого технокостюма на несколько частей, разделившихся между собой.

Пара небрежных движений, включая закатывание рукава комбеза альянсера, и перед моими глазами предстала чистая кожа человека.

Нет каанра.

Процедура повторилась с правой конечностью. Там тоже ничего не обнаружилось.

Не останавливаясь и не стесняясь, я полностью раздел мертвеца, тщательно изучив поверхность его тела. Безрезультатно. Абсолютно никаких следов импланта Древних. Только три дырки от попаданий в груди.

Странно. Я рассчитывал найти точно такое же устройство, как у себя.

– У него ничего нет, – доложила Хильда, с точностью повторив мои действия с другим трупом.

– Да, это не то, что я ожидал, – задумчиво произнес я, продолжая разглядывать необычные волосы трупа.

Надо что-то с этим делать.

«Кэп, корабельный искин отключен, бортовая сеть должна все равно работать. Ты можешь через нее подключиться к гиперпередатчику эсминца?»

«Мало данных. Могу попытаться».

«Действуй. Мне нужен выход в Галанет. И как можно скорее».

«Приступаю».

Забавный выверт судьбы. Детище метаморфов сейчас помогает мне против создателей.

– Они что – братья? – недоуменно спросила Грета, обращая внимание на одинаковый цвет волос.

– Вроде того, – неопределенно ответил я. – Не по рождению.

– В каком смысле?

– Неважно. Сейчас надо обоих занести на корабль. Там нет криокамер и медкапсула всего одна, насколько я успел заметить. Поэтому поместим их в шлюзовую. Выйдем в космос, откроем створки, заморозим, после будем поддерживать отрицательную температуру. Не слишком оптимально, зато не протухнут, пока будем лететь.

– Куда? Возвращаемся обратно в Содружество, ваша милость? – спросила Хильда.

– Да, скорее всего, – ответил я, перестав пытаться отучить девчонок от обращения, принятого в Домининоне.

Хотят играть, ну и пусть. Спорить некогда.

– Но сначала мне надо связаться кое с кем и поговорить насчет всего этого бардака.