Одураченные случайностью

Немного поразмыслив, я понял, что до сих пор меня мало задевали суеверия. Но теперь, когда я стал экспертом в опционах и беспристрастным знатоком в расчетах вероятностей, рациональным трейдером! Не первый раз я действовал в соответствии с небольшими суевериями, которые скорее всего шли от моих восточно-средиземноморских корней: никто не перехватывает солонку из руки другого человека, она может выпасть; следует стучать по древесине после получения комплимента; плюс много других ливанских верований, передаваемых в течение нескольких дюжин столетий. Но подобно многим другим вещам, эти верования я воспринимал со смешанным чувством уважения и недоверия. Мы рассматриваем такие предрассудки скорее как ритуалы, чем истинно важные действия, предназначенные для предотвращения нежелательных поворотов богини Фортуны, ведь суеверие может внести некоторую поэзию в ежедневную жизнь.

Я расстроился, когда впервые заметил, что суеверия вползают в мою профессиональную жизнь. Моя профессия ― действовать подобно страховой компании, строго вычисляя шансы, основываясь на заранее определенных методах и делая прибыль на отличии от других трейдеров, менее строгих и ослепленных некоторым «анализом» или верящих, что являются избранниками судьбы. Но было слишком много случайности, вторгающейся в мои занятия.

Я обнаружил, что быстро накапливаю то, что называется «приметами азартных игроков». Они, минутные и едва обнаружимые, скрыто развивались во мне и сказывались на моем поведение. До сих пор эти маленькие напасти избегали меня. Казалось, мой мозг постоянно пробовал обнаруживать статистическую связь между некоторыми выражениями моего лица и результирующими событиями. Например, мой доход начал увеличиваться после того, как я обнаружил у себя небольшую близорукость и стал носить очки. Хотя необходимости в очках я не испытывал, они даже не были мне полезны, за исключением езды ночью за рулем, я держал их на носу, так как подсознательно верил в связь между выполнением работы и наличием очков. Для моего мозга такая статистическая ассоциация была неубедительной вследствие небольшого размера выборки, и все же этот врожденный статистический инстинкт, казалось, не подпадал под влияние моего опыта тестирования гипотез.

Игроки, как известно, развивают в себе отдельные поведенческие сдвиги в результате некоторой патологической ассоциации между результатом пари и неким физическим движением. «Азартный игрок» является наиболее уничижительным термином, который может применяться в моей профессии, связанной с производными. Для меня азартная игра на деньги определяется как деятельность, в которой агент получает острые ощущения при сопоставлении случайного результата независимо от того, сложены ли шансы в его пользу или против него. Даже когда шансы явно сложены против игрока, он иногда переоценивает свои ожидания, полагая, что его некоторым образом выбрала судьба. Это качество демонстрируют самые искушенные люди из тех, которых можно встретить в казино, где их обычно нечасто встретишь. Я даже сталкивался с экспертами по вероятности мирового класса, которые на стороне имели привычку играть на деньги, пуская все знания по ветру. Например, мой бывший коллега и один из наиболее интеллектуальных людей, которых я когда-либо встречал, часто ездил в Лас-Вегас, и, казалось, был этакой индюшкой, для которой казино обеспечивало роскошный номер в отеле и транспорт. Он даже консультировался с гадалкой перед открытием больших торговых позиций и пробовал получить возмещение этих расходов у нашего работодателя.

Эксперимент Скиннера с голубями

В 25 лет я ничего не знал о поведенческих науках. Я был одурачен полученным образованием и воспитанной во мне культурой, поверив, что мои суеверия культурны, и, следовательно, могли быть отброшены путем выявления причины. Современная жизнь устранила бы суеверия по мере проникновения в нее науки и логики. Но в моем случае, когда я рос, постигая ступени мастерства в профессии, прорывались шлюзы случайности, и я еще больше поддавался суеверию.

Эти суеверия, должно быть, имеют биологические корни, но я был воспитан на вере, что причина предрассудков заложена в воспитании, редко природе, что уже само по себе является нарушением. Ясно, что нет никакой взаимосвязи между ношением мною очков и случайным результатом рынка. Не было никакой ассоциации между использованием определенного входа с улицы и результатами моей работы в качестве трейдера, так же как в моем ношении того же самого галстука, что день назад. Кое-что в нас не развилось должным образом в течение прошедшей тысячи лет, и я попал под влияние пережитков старого сознания.