Одноклассники smerti

Дима

Надя тщательно скрывала свой скепсис, но журналист не вчера родился. Понял: подруга не сомневается, что их план провалится. Вот она, бабья суть. Ничего дельного придумать не могут, зато критиковать – всегда первые.

Правда, Дима и сам давал не больше десяти процентов на то, что ему повезет. Нужно ли ради столь призрачных шансов рисковать? Не подвергает ли он лишней опасности верную Надьку? И не подведет ли Степан – неудачник, человек явно слабый? Да и самому идти под статью – а то, что они задумали, явно тянуло на пару лет общего режима – совсем не хотелось.

Однако иных идей в голову все равно не приходило.

И потому этот горячий летний вечер Дима проводил в больничном парке. Под окнами Надиной палаты, располагавшейся на втором этаже. Сама Надежда оставалась в кровати. А Степан коротал время на стуле подле ее ложа. Когда появится Сладкова, ему предстоит переместиться в узкий, как пенал, одежный шкафчик, из которого хозяйственная Надюха еще днем заботливо выгребла чью-то старую обувь и немалые залежи пыли.

Полуянов предпочел бы остаться с подругой. Лично бы отвечал за ее безопасность. Но его ждала ответственная миссия, поэтому и пришлось отдать Надьку в руки бывшего одноклассника. К тому же Степан – хотя и дожил до двадцати семи лет – водить машину не выучился.

«…Самый, конечно, будет прикол, если эта Сладкова просто не явится, – в очередной раз мелькнуло у журналиста. – Она ведь ничего Надьке не обещала!»

И в этот момент на сумрачной больничной аллее показался белый, вызывающе длинный лимузин. Явно тот самый, что произвел фурор на недавней встрече выпускников. С ума сойти: въехал прямо на территорию больницы, куда одни «Скорые» пускают! Дамочка шикует. Если охранники с пеших посетителей по стольнику берут, страшно подумать, сколько они содрали за въезд, да еще в неприсутственное время, да на столь роскошной машине.

Дима быстро нажал на автодозвон Надькиного номера. Когда она ответила, выдохнул в трубку:

– Похоже, Людка. Сейчас проверю.

Нажал на «отбой» и беспечной походкой направился ко входу в больничный корпус.

Сладкову он прежде не встречал и фотографий ее не видел – той даже на школьной выпускной карточке не оказалось, – но, будем надеяться, Надя со Степой описали ее объективно.

…И, судя по яркому, кричаще дорогому оперению, а также по надменному и слегка растерянному взгляду (сколько раз он встречал такие у новоявленных богачей!), в больницу действительно пожаловала та птичка, какую они и ждали.

Дима пронаблюдал триумфальное вхождение Сладковой в корпус (больные в пижамах и потертых халатах – те и вовсе с раскрытыми ртами позастывали), вернулся на пост под окна Надиной палаты, еще раз набрал ее номер и коротко отрапортовал:

– Она.

Теперь судьба их плана опять в руках Надежды.

И еще – Всевышнего. Как его упросить, чтобы он задержал летние сумерки?..