Одна в пустой комнате

Он пьет чай, и ему не вкусно.

Я разворачиваю первую попавшуюся книгу о шифровании. Раскрываю на странице с шифрами замещения.

Там написано, что это один из самых простых вариантов.

Говорится, что мне повезло, если я столкнулся именно с таким. Дальше рекомендуется начать с поиска слов, состоящих из одной буквы. Находим такое, после путем замены и подстановки перебираем варианты и взламываем послание.

Я смотрю на наш шифр. Надпись содержит всего три слова. Первое состоит из трех символов, второе из одного, третье слово из семи.

Аркадий мотает головой.

Запомнить букву из второго слова и подставить в другие не получится. Этот символ повторяется всего один раз.

И это никак не приближает нас к разгадке.

Читаю дальше.

Мне советуют найти наиболее часто употребляемые символы и буквы шифра. Предлагают поискать двойные символы и короткие слова в зашифрованном тексте.

В кровавом ребусе есть четыре повторяющихся символа.

– Три из них в первом слове, два – в третьем.

Я рассуждаю вслух, а Аркадий помечает на листке все мои находки. Кажется, он и не собирается думать. Он по своему обыкновению механически выполняет физическую часть и старается не мешать.

В книге написано, что нужно обращать особое внимание на апострофы и прочие символы вокруг.

Еще раз внимательно смотрю на послание.

На картинке я вижу лишь подтеки и восклицательный знак в конце надписи. Никаких дополнительных апострофов или чего-то похожего. Подтеки крови явно не специально оставлены…

– А восклицательный знак, он и в Африке восклицательный, – говорит Аркадий и смеется над своей тупой шуткой.

– Есть шифр, должен быть и ключ, – продолжаю рассуждать вслух и проглатываю подсахаренный зеленый чай.

Листаю книгу.

«Полиалфавитные шифры».

В них создаются шифрующие алфавиты.

Для такого шифрования часто используют символы нескольких алфавитов. «Шифр Тритемиуса», использует таблицу символов в двадцать шесть клеток. И это усовершенствованный шифр подстановки.

Я несколько раз перечитываю абзац, но никак не могу разобраться в коряво составленном тексте.

Мне уже надоедает.

У меня недостаточно терпения, да и что скрывать, недостаточно мозгов для таких занятий.

– По алгоритму шифрования, каждый символ смещается на символ, отстающий от данного символа на некоторый шаг. – Аркадий медленно читает вслух. Он искренне хочет мне помочь.

А я закрываю книгу, достаю сигарету и сажусь ближе к окну. Аркадий обыкновенно против курения, но сегодня не протестует и послушно затягивается никотином.

Я отдергиваю занавеску и смотрю во двор.

– Где сейчас Рита?

Аркадий, естественно, молчит.

– Ты не помнишь, когда в последний раз ее видел?

Я знаю, что он ничего не скажет. Я говорю, просто чтобы говорить, просто чтобы не сидеть в тишине.

– Нет.

Аркадий говорит «нет», и я от неожиданности давлюсь дымом и начинаю кашлять.

Он впервые мне ответил. Впервые со мной заговорил.

Вернее, он и раньше вставлял свои пять копеек, но только сейчас осознанно вступил со мной в диалог.

– Если честно, я вообще слабо помню, что произошло. – Он стряхивает пепел и сует сигарету мне в рот. – И я не совсем понимаю… Вернее, совсем не понимаю, что сейчас происходит. – Он говорит, и я слышу, что голос Аркадия звучит абсолютно как мой. Тот же тембр, та же интонация. – Почему я здесь? Где моя Рита? И что это вообще за место такое?

На этот раз молчу я.

Я не знаю, что ответить.

Я и сам не помню, как очутился здесь. Помню, что уже давно живу в этом доме. Знаю, где чулан, в котором Аркадий пристегивает себя к цепи на ночь. Сейчас, кстати, тоже пристегивается, несмотря на то что Рита давно не возвращалась.

Я помню, что в соседней комнате живет… Жила девушка…

– Потерял память?

Аркадий спрашивает, и, естественно, он уже знает, что я отвечу.

– Помню обрывки, – отвечаю, несмотря на то, что знаю, что Аркадий уже давно знает мой ответ.

– Это из-за укола, – говорит Аркадий и запинается.

Я спрашиваю, какого еще укола, и машинально трогаю себя за плечо.

– Это.

– Же.

– Я.

– Написал.

– На.

– Стене.

– Тот.

– Шифр.

По очереди с Аркадием произносим фразу, я бросаю окурок и бегом возвращаюсь за стол. Кажется, я что-то вспомнил. Кажется, нащупал что-то невероятно важное.

– Это послание тебе? – Аркадий спрашивает шепотом, чтобы не мешать мне думать.

– Не знаю, – почему-то отвечаю тоже шепотом. – Думаю, я написал что-то важное. И я, похоже, знал, что все забуду. Поэтому, видимо, и разбросал эти крошки.

– Какие?

– Ну как Гензель и Гретель, – отвечаю все еще шепотом. – Ай, да не важно! – говорю во весь голос, отмахиваюсь от надоедливого Аркадия и еще раз перечитываю послание.

Я перелистываю исписанную страницу. Просматриваю пометки. Совмещаю символы и записываю на ладонь то, что получается.

– Первая буква «и».

Я уверен.

Не могу объяснить почему, но уверен. Дописываю на ладонь и подставляю в шифр буквы.

– Значит, третья в этом слове. Еще четвертая и шестая в другом, тоже будут «и», – говорим хором с Аркадием.

Я пересчитываю символы, обвожу их в кружок, фиксирую результаты. Сопоставляю данные и подставляю их в формулу.

Я продолжаю записывать правильные буквы на ладонь.