Один выстрел во время войны

— Ну и выправка… — недовольно проскрипел он. — Ремни подтянуть! Шинели р-распр-равить!

В шеренге началась торопливая суета. И хотя у большинства бойцов ничего не изменилось во внешнем виде после приведения в порядок своего обмундирования, старшина будто остался доволен исполнением команды.

— По-одтянуться!.. Грудь четвертого человека!..

Пройдя вдоль шеренги, он вздохнул.

— Не переживай, старшина. Мы не совсем никудышные, — сказал самый маленький красноармеец, замыкавший шеренгу.

— Вижу, — отвернулся от него старшина. Он был недоволен прозорливостью бойца. — Р-разговорчики! — уже строго взглянул он на шеренгу. — Значит, так… Мы прибыли на место назначения. Жить будем в своих теплушках. Пока не получим задания и пока еще светло, пр-риказываю оборудовать вагоны для постоянного проживания. В первую очередь — нормальную лестницу, с поручнями чтобы. А то будем падать к чертовой матери… Пока светло, повторяю, все надо изыскать на месте. Починить нары. Приготовить дрова и натаскать их в вагон, сложить у печки. Все ясно? — и сам же ответил: — Яснее не придумаешь. — Он отсчитал пять человек с конца шеренги и ткнул пальцем в грудь шестого. — Фамилия?

— Новичихин, товарищ старшина.

— Будешь, Новичихин, старшим. Найди материал и сделай лестницу. До наступления темноты. Понятно?

— Ясно, товарищ старшина.

— Выполняй.

Еще отсчитал шесть человек и направил их заготовлять дрова, остальным приказал навести порядок в вагонах: заделать щели в стенах и окнах, починить нары и двери, проверить трубы, чтобы вытяжка «р-работала… ну, как воздух!»

Распределив людей, старшина подошел к Павловскому.

— Я вам… не могу приказывать, у вас свои командиры. Это просто к сведению, на всякий случай… Будете заниматься рубками. Вон порванные рельсы, за горой снега, мы их растащили по направлению к мосту. Их будете пилить, сверлить, подбирать подходящие куски, из них станем укладывать путь.

— Мы свои рельсы, привезли, новые!

— Мало новых, не обойдемся.

— Ясно, товарищ начальник, принимаю к сведению.

Старшина козырнул и побежал к группе бойцов у крана. Павловский направился к Гудкову, занимавшемуся недалеко от моста размещением военных второго эшелона.

Здесь была совсем иная картина. Красноармейцы один к одному, на какого ни глянь, — рослый, краснощекий, руки у каждого словно кувалды. Они играючи стаскивали с платформы по откосинам рельсы, точила, ручные копры — бабы, рельсорезные станки. Павловскому даже показалось, что ими никто не командовал, так слаженно работали они. Чуть в стороне от бойцов стояли Гудков и полный, с мрачным взглядом майор. Павловский подошел к ним. Оказалось, что этот майор — командир батальона желдорвойск.

— Пилорено, — отрекомендовался он.

Павловский улыбнулся, чувствуя шутку. Выждал, что добавит майор к своему странному слову. Но майор молчал, будто проверяя терпение начальника участка. И тогда Павловского осенило: его фамилия такая! Испытывая неловкость, он пробормотал:

— Очень приятно…

От своих неуместных слов ему стало еще хуже: сказанул, будто с девушкой знакомился. «Пилорено… Запомнить надо, а то попадешь впросак еще раз. Интересная фамилия… Значит, с ним, с командиром батальона, придется иметь дело…»

— Науку свою не забыл? — обратился Гудков к Павловскому. — Завтра приступай к промерам дна реки. Нужен подробный профиль. И как можно быстрее!

— Ясно. Будет исполнено.

— Впрочем… Обратись к местным путейцам. Может быть, отыщут техническую документацию.

— Ничего не сохранилось! Это я знаю. Все сгорело. Сам видел развалины конторы.

— Ну, действуй.

Не дожидаясь утра, Павловский начал готовиться к промеру. Он отыскал Бородулина, растаскивавшего вместе со своей бригадой битые рельсы по участку, который надлежало восстановить. У Бородулина было небритое лицо, походил он на уставшего старика.

— К утру ломы заточи, кроме того, лопаты потребуются, тоже проверь, чтобы исправными были. И еще — несколько реек, длинные нужны, реку промерять. Деления нанеси…

— Вон что-о… Мост?

Павловский согласно кивнул головой.

— И людей выдели, человека три-четыре. Со мной пойдут.

— Выделю молодых ребят, пусть немного передохнут. Сильно измотались…

— Кого дать, это твое дело. Не думай, что на курорт отправляешь.

Не стало для Павловского дела важнее промера реки. Он принимал работу бригады, шагая вдоль кривой линии из разбросанных в одну нитку порванных рельсов. Надо бы посмотреть, сколь длинны приготовленные для ремонта куски, каждый должен быть не менее четырех метров, — обязательное техническое условие для укладки в путь таких рельсов, и он ежесекундно помнил об этом и будто бы прикидывал на глаз, а сам уже вел отсчет времени до утра, до выхода на лед. Надо бы проверить, одного ли типа рельсы, нужны только одного, а он вспоминал, через какое расстояние один от другого делать промеры в условиях срочного строительства временного моста для пропуска поездов с ограниченной скоростью… Поручение самого Гудкова! Эта мысль затмила все. Точнее бы сделать промеры, тщательнее вычертить профиль дна… За эту точность, за своевременное исполнение задания ответствен только он. Лично!