Один выстрел во время войны

На улице уже гудели голоса рабочих бригады и слышались команды Бородулина, распределявшего, кому куда отправляться работать. Дмитрий встал, чертыхнулся в душе, взглянув на окаменевшую у плиты Татьяну, и пошел к выходу.

2

В Раздельную нежданно-негаданно приехал Гудков, начальник военно-восстановительной службы управления дороги. Павловский обрадовался: это он назначал молодого специалиста начальником строительно-восстановительного участка, он и поможет в работе.

Гудков собрал мастеров, бригадиров участка и командиров мостопоезда в просторном пакгаузе, приспособленном для движенцев и других служащих железнодорожного узла. Все сидели одетыми, многие время от времени дышали в рукава телогреек и зеленых потрепанных бушлатов: было холодно.

— Разговор будет коротким, — начал Гудков, поднявшись во весь рост над столом, сколоченным из трех некрашеных досок. — Приказано в самый короткий срок восстановить мост, так будем считать. Повторяю, в самый короткий срок.

Павловский удивлялся, как начальник службы умеет говорить, еле открывая рот. Слова у него будто сами просились наружу, а он только поворачивался то к начальнику мостопоезда Рябову, то в сторону бригадира Бородулина.

— И подъезды к мосту наладить. И несколько новых путей на станцию проложить вместо разрушенных, — перечислял Гудков. — Думаю, всем понятны важность задачи и наша с вами ответственность перед фронтом.

В пакгаузе было тихо и невесело.

— Из какого материала новые пути прокладывать? — Бородулин смотрел, не моргая, в жесткое и упрямое лицо Гудкова. — Какими силами? Об этом следовало бы тоже подумать.

— Ясно, можешь не продолжать. — Начальник службы повел бровями. Было понятно, недоволен вопросом. Будто он свят-дух и поставленную задачу не подкрепляет материалами и рабочими руками. Пустослов. — Скажу о материалах. Часть рельсов, совершенно новых, уже переадресована в Раздельную. Скоро получите. Сваи для моста, два десятка тонн металлических поковок, лесоматериалы тоже направлены сюда. Чего будет не хватать — изыскивайте на месте. Не ждите момента, когда нечего будет укладывать в путь. Всех людей завтра же поставьте на заготовку материалов.

— Правильно, пусть Раздельную заносит снегом, — не сводил взгляда Бородулин с лица Гудкова.

— Нет, не пусть! — сжал тонкие губы начальник службы. — Есть постановление бюро обкома партии. На снегоборьбу в Раздельную мобилизуется местное население. На строительство моста, путей, средств связи прибудут спецформирования энкепеэс и желдорвойска. Будет усилена противовоздушная оборона узла. Готовьтесь к приему и размещению людей. Готовьте фронт работы. Вот пока все. — Гудков внимательно осмотрел каждого присутствующего, будто выпытывая своим взглядом мнение командиров производства. — Не нравится мне настроение кое-кого из вас. Это что, умышленное нежелание выполнять приказ или просто демобилизационное настроение? Если нежелание, то на этот счет есть законы военного времени, напоминаю об этом. Ну, а если настроение, то поможем поднять его. Ясно? Сейчас здесь останутся начальник мостопоезда Рябов, начальник строительно-восстановительного участка Павловский и ты, — ткнул он пальцем в сторону Бородулина, не зная его фамилии. — Остальным можно перекурить на свежем воздухе.

Гудков сел, дождался, пока люди выйдут из пакгауза, подозвал оставшихся ближе к себе.

— Дело значительно серьезнее, чем вы себе представляете. Я уверен в этом.

— Почему же мы не так представляем? Мы всякое видали, — обиженно проскрипел Бородулин. — Только и слышишь, не то настроение, не так понимают…

— Сейчас вернемся к твоему вопросу, а пока вот что. — Гудков твердо положил широкие ладони на неструганые доски стола. — Приказ: найти любые вагоны, пригодные для размещения людей. Грузовые или пассажирские, все равно. Лишь бы крытые. В крайнем случае палатки.

Рябов, худой рыжеватый мужчина, покачал головой.

— Простенькое дело…

— Знаю, дело непростое. Обследовать все подъездные пути к промышленным предприятиям… к бывшим предприятиям. Не вагоны — так какие-нибудь более-менее пригодные сооружения… Найти обязательно! Может быть, придется что-то подлатать…

— Нечем латать! — уже высоким тоном сообщил Рябов.

Гудков тяжело посмотрел на него.

— Открыл Америку… Найти, чем латать!

Павловскому стало неловко отсиживаться молча.

— Поищем… — подал он робкий голос.

— Вот так и надо! Теперь о настроении… Нечего разносить демобилизационные настроения, ясно? — обратился Гудков к Бородулину. — Мало ли кто из нас что думает. Все должно быть подчинено общему делу. Ты это обязан знать. Как фамилия?

— Бородулин, бригадир.

— Запомню. При следующей нашей встрече не советую быть среди людей с таким вот душком. Твое настроение как бригадира касается не только тебя. И это запомни.

— Но ведь узел занесет снегом, пока мы будем искать чего-то да материалы заготовлять.

— Прекрати разговорчики! Могу растолковать на языке военного времени. Надо растолковывать?