Один шаг

Скоро должна была позвонить сестра. Он напряженно ждал этого разговора, мысленно намечая неотложные меры, которые следует принять… «Может быть, связаться с областной больницей… Впрочем, не стоит, там и так, наверное, знают… Лучше разыскать в Вязовске специалиста эпидемиолога и посоветоваться… Что еще? Узнать, есть ли цититон… И торопить, торопить шофера, пилота, чтобы выиграть минуты и скорее поместить девочку в сверкающую никелем камеру для искусственного дыхания… Тогда, возможно, удастся спасти. А пока?..»

Звонок больно ударил ему в уши, и он нетерпеливо выхватил протянутую Сашей трубку.

— Сестра? Здравствуйте… Как состояние больной? Пульс? Дыхание?.. Понятно. Что делать? («Боже мой, что я могу посоветовать этой женщине?») Прежде всего не впадать в панику! Примените искусственное дыхание. Плохо помогает? («Тогда оно тоже не помогло!») Дышите ей в рот. Вы поняли меня? Наполняйте ее легкие воздухом. Да, станет легче… Цититон у вас есть? Ничего, постараемся достать здесь… Все. До свидания, торопитесь, сестрица…

Он представил себе лицо сестры, почему-то круглое, с широкими испуганными глазами, как она сейчас бежит в своем белом халате от сельсовета к кремовой, запыленной машине, где лежит задыхающаяся девочка одиннадцати лет. «Как ее зовут? Может быть, тоже Катя?..»

Глядя куда-то перед собой, доктор несколько раз пытался повесить трубку, но она все время скользила мимо блестящего рычажка.

— Она поправится, доктор, а? — заглядывая ему в глаза, спросила студентка.

— Не знаю… Срочно нужно лекарство. Две ампулы цититона.

Саша без слов принялся крутить трубку.

В любой другой день телефон в аэропорту почти бездействовал, разве кто спросит, сколько стоит билет, да Анна Петровна, жена начальника, поинтересуется, скоро ли вернется домой ее Тимоша.

— Машка? Аптеку срочно! Занято? А ты поторопи! Экстренный случай!.. Говорите, доктор.

Доктор спросил, есть ли цититон, две ампулы цититона, потом нетерпеливо, дергая себя за мочку уха, объяснял, зачем и кому они нужны.

— Какая еще виза?! — Глаза доктора зло округлились. — Заведующего райздравом? И еще круглая печать на рецепте! А продолговатая вас не устроит?! Вы понимаете, что речь идет о жизни человека? — Доктор обернулся ко всем. — Ей нужна печать и подпись заведующего райздравотделом. Она действует по инструкции, а инструкция предусматривает круглую печать. И чтоб с государственным гербом Союза ССР.

— Ай-я-яй, какая волокита! — сочувственно закачал головой бухгалтер.

— Вот и правильно, что не отпускают без рецепта, — сказал Кулябко, не поворачивая головы.

— А ну-ка, разрешите? — инструктор райкома взял у доктора трубку. — Рязанов говорит. Попрошу срочно выдать лекарство. Да. Без рецепта! — Он повысил голос. — Да, под мою личную ответственность. — Инструктор с силой повесил трубку. — Можно ехать за лекарством, доктор.

— Точнее — идти. — Доктор невесело посмотрел на пустой большак, по которому за все это время не проехала ни одна машина. — Час бодрого хода в один конец. В городе можно достать машину.

— Тимофей Иванович, а Тимофей Иванович! — Саша кивнул в сторону сарайчика, откуда доносилось постукивание движка. — Может, разрешите?

Начальник строго посмотрел на него. — Не твое дело. Сам знаю. — Он откашлялся. — У нас тут имеется мотоцикл, из области прислали как транспортное средство, это чтоб мы на работу, значит, ездили…

— Так пускай Саша сгоняет! — оживился инструктор райкома.

Тимофей Иванович замялся. — Не с руки ему.

— Как это не с руки?

— Да очень просто. Не может. Не выучился пока на шофера.

Саша зарделся от обиды.

— Так, Тимофей Иванович, вы ж сами не даете учиться! Один раз попробовал, а вы сразу: «Загонишь!», «Поломаешь!», «Кто отвечать будет?», «Казенное имущество!» — Саша беззлобно передразнивал своего начальника. — А где я возьму мотоцикл, чтоб научиться? У Пашки Зверева? Так он скорей удавится, чем даст!

— Точно! — весело рассмеялся инструктор райкома, но, вспомнив о своем служебном положении, согнал с лица улыбку. — А это вы зря, товарищ Кистенев! Мотоцикл вам выделен для пользования, а не для того, чтобы стоять в сарае.

Тимофей Иванович обиделся. — Я ж даю! Пожалуйста, можете ехать! — Наступило молчание. — Ну, кто поедет?

Студентка слушала этот разговор, и ее глаза, похожие на черные камешки, вынутые из воды, поочередно и как бы просяще останавливались на каждом. Неужели никто не согласится? Но все молчали. Тогда она вздохнула и махнула рукой:

— Я поеду!

— А права имеешь? — Тимофей Иванович строго посмотрел на нее. — Ну, ладно, можешь не показывать.

Слабая улыбка пробежала по лицу доктора. — Значит, две ампулы цититона. Я запишу. — Он вырвал из блокнота листок бумаги.

— Ты про вещи не беспокойся, все будет цело, — сказал Саша.

— А я и не беспокоюсь.

Он побежал в сарай, чтобы выкатить мотоцикл, за ним заторопился жаждущий действия бухгалтер: сделал вид, что помогает, дотронулся рукой до заднего щитка, но запачкал пальцы и с деловым видом отошел в сторону.

— Тебя Раей зовут? — спросил Саша. Сейчас он жалел, что ни разу не подошел к ней на танцах.

— Раей.