Один из демонов

– Значит, так сложилась моя судьба.

– Ты не понял! Только второй ценз дает право на свободный выбор жилья. И его пожизненную аренду за счет Метрополии.

– Да знаю я! Но думаю, что найду себе местечко у океана и без помощи правительства. Главное, чтобы вовремя начисляли пенсию.

Гиллис сложил локти на столе, всем телом нагнулся ко мне, словно хотел целиком заползти в мое сознание, и очень ровным голосом спросил:

– Слик, как ты думаешь, может ли государство выпускать в общество людей с передовой просто так, без дополнительных процедур? Вас, парней, привыкших одновременно стрелять и думать? Твое тело напичкано имплантами, которые необходимо перепрограммировать. Снизить уровень гормонов, потому что в гражданской жизни такое количество адреналина будет только мешать. По сути провести тонкую перенастройку гомеостаза.

– А если рука программиста дрогнет? – криво усмехнулся я. – Метрополия случайно не экономит таким образом на наших пенсиях? Отслужил и быстро сносился.

– Что ты! – руки Гиллиса замахали, словно лопасти геликоптера. – После соответствующего переоборудования ты будешь как новенький. Но даже это – не все.

– О, мне и сказанного вполне достаточно. Можете не продолжать, я не настаиваю.

– К тебе возвращается чувство юмора. Отлично. Беда в том, что военные, пришедшие с передовой, скверно адаптируются к гражданской реальности. И внушают страх своим поведением штатским. А общество не может допустить, чтобы какие–то его члены страдали в угоду другим, даже очень заслуженным. Короче, ближайшие два года тебе придется провести в специальном санатории, где военнослужащего постепенно подготавливают к обычной жизни. Считай это своеобразной учебкой.

– Два года?!

– Точно. Ты пройдешь карантин, освоишь нормы гражданского поведения, сдашь тесты – и добро пожаловать в наш серый скучный мир.

– С ума сойти! Это какая–то глупость! Мы же все сейчас живем в смешанных секторах, каждый день взаимодействуем со штатскими и никто пока не пострадал.

– Слик! Не путай население приграничных поясов с людьми внутренних районов. Местные прошли специальные программы на психологическую устойчивость. Они знали, на что идут и кто будет их окружением. Почему люди, ни разу в жизни не видевшие военного, должны вздрагивать каждый раз, когда капитан в отставке Слик выходит на свой газон перед домом?

– У меня на спине будет написано «военный»?

– Конечно, нет. Но ты же не станешь утверждать, что твое поведение – стандартно и обыватель не сможет сделать соответствующие выводы? Брось, Слик!

Мой вечно робеющий сосед, странные настороженные взгляды на улице. Неестественная вежливость продавцов хот–догов. Возможно, что Гиллис и прав, но висельнику все равно за что сушиться на солнышке – за овцу или ягненка. Мои планы на будущее в любом случае пошли прахом. А возврат на исходную уже перечеркнут печатью иден–кода под прошением об отставке.

– Слик? Ты не заснул часом?

– Вот, что я скажу, док… Вы – те еще ящерицы! Вдвоем с Линденбаумом. Подпиши отставку, единственный выход… Махинаторы. А потом выясняется, что меня запирают в богадельню. Санаторий! Там будут решетки на окнах? А на ночь меня станут пристегивать наручниками к кровати? Я угадал, правда, док?

– Слик! Любой подобный санаторий по площади в несколько раз больше нашей базы. Там есть все для нормальной жизни. Клубы, магазины, бары, бассейны, парки. Люди там заводят семьи и растят детей. Просто пока они не готовы раствориться в социуме, мы вынуждены держать их в специальном фильтрационном лагере.

– Погодите, вы упоминали тесты! А если человек заваливает их? После двух лет этой комфортабельной учебки?

– Значит, он не созрел для нормальной жизни и ему придется задержаться в санатории дополнительно.

– Отлично, – я хлопнул по коленям и закрыл глаза. – Слик, старый ты болван! Вечно во что–то вляпаешься. Воистину, дай дураку веревку, он и повесится!

Док Гиллис растопыренной ладонью на манер расчески провел по своей лохматой голове, покосился зачем–то на экран, после чего заговорил со мной неожиданно вкрадчивым голосом:

– Есть еще один вариант… Как я уже упоминал ранее, существует новый правительственный проект, в котором ты вполне можешь поучаствовать. Трудовой контракт подписывается на пять лет, причем эти годы будут зачтены в твой военный ценз с соотношением полтора к одному. Я давно к тебе присматриваюсь, Слик…

– О, я это заметил!

– Не ерничай. Эта служба, как для тебя выдумана. Есть анкеты по направлениям профориентации. Так вот тут обратное ощущение – что саму специальность писали с тебя. Соглашайся. А выполнив пятилетние обязательства, ты получишь полностью закрытые три десятка лет на службе, любую точку земного шара на выбор в качестве места жительства и все возможные социальные гарантии…

– Благодарю, док. Можете не продолжать. Эта работа меня не интересует.

– Но почему…