Одержимый

Пальцы Анаис по-прежнему путались в его волосах, сжимаясь, когда возбуждение набирало силу и заставляло томительно ныть в самом низу живота. Она наблюдала, как Линдсей омывал ее груди, и всякий раз, стоило ему поднять взор на возлюбленную, как он видел ее искаженное страстью лицо. Все так же не отрывая взгляда от Анаис, Линдсей с порочным озорством водил языком вокруг соска, заставляя ее тело содрогаться от резких уколов неистового желания.

– Я мог бы пировать так часами, смакуя твой вкус, мой ангел, – сказал он, погладив пальцами бедро Анаис. Оставляя маленькие влажные кружки на коже, он добрался до ее колен.

Уступив молчаливому желанию любимого, Анаис безвольно опустила ноги, обнажив свой маленький холмик. Линдсей во все глаза смотрел на вожделенное лоно, не прикасаясь к Анаис. Потом приподнялся, отпрянув от нее, и вытянул подол рубашки из брюк. Бросив рубашку на пол рядом с диваном, он расстегнул брюки. Анаис перехватила взгляд Линдсея, потом позволила своему взору не спеша блуждать по тверди его широкой, рельефно вылепленной, мускулистой груди. Мышцы его живота были упругими, точеными. Шелковистая линия черных волос окружала его пупок и исчезала под талией брюк. Каким же соблазнительным, до умопомрачения красивым было его тело!

Словно услышав ее мысли, Линдсей улыбнулся, искривив губы в порочной, сладострастной ухмылке, потом медленно отодвинул ткань брюк и взял в руку вздыбленный член. Анаис почувствовала, как изумленно расширились ее глаза, когда она увидела размеры главного достоинства своего обольстителя, а еще от того, как откровенно и бесстыдно он принялся поглаживать себя. В это невозможно было поверить, но внушительных размеров ствол продолжал набухать и утолщаться. Анаис подняла взгляд на Линдсея и увидела, что он внимательно смотрит на нее.

– Неужели ты считаешь, что я никогда не делал этого раньше, думая о тебе? Я занимался этим прежде, всегда представляя тебя, Анаис, только тебя.

Вдохновленная признанием Линдсея, Анаис во все глаза смотрела, как член скользит между его большим и указательным пальцами. Начав медленно, Линдсей принялся неспешно поглаживать ствол вверх и вниз, по всей его длине, дотягиваясь до розовой головки. Его хватка была свободной, ласки – медленными, бедра двигались в одном ритме с рукой. Но вскоре дыхание Линдсея участилось, а прикосновения стали быстрее и настойчивее. Теперь он крепко сжимал член, действуя четко и уверенно, глядя на наблюдавшую за этим действом Анаис. Представшая картина казалась настолько эротичной, что Анаис не смогла удержаться от желания вытянуть руку и плавно провести пальцем по всей длине затвердевшего мужского естества. Линдсей неожиданно остановился, лишив ее возможности ощущать эту крепость, и поднялся с дивана. Сорвав с себя брюки, он предстал перед Анаис полностью обнаженным, и она увидела, как член набухает и пульсирует между его бедрами.

– Сядь, мой ангел, – приказал Линдсей, устраиваясь на диване позади Анаис. Опустившись на колени, он приподнял ее пышные бедра и широко распахнул их. – Ты когда-нибудь трогала себя, мечтая обо мне, Анаис?

Она кивнула, и Линдсей, переплетя их пальцы, положил соединенные кисти прямо у входа в ее лоно.

– Покажи мне, Анаис, и позволь наблюдать за тобой, – попросил он, целуя впадину за ее ушком.

Скользнув пальцами вдоль соблазнительного холмика, он развел в стороны пухлые складочки. Анаис ощутила жар взгляда своего соблазнителя там, где его пальцы играли в ее сгибах.

– Ты уже такая влажная, мой ангел, – произнес Линдсей, прикасаясь к ней мягко, с особенной нежностью. Потом он остановился, поднес палец ко рту и с блаженством облизал, – и каждый твой кусочек столь же восхитителен на вкус, как я и помнил.

Пропадая в чувственных ласках, Анаис наслаждалась прикосновениями руки Линдсея, скользившей вниз по внутренней стороне бедра. Его взгляд следовал за движениями ладони, которая неспешно бродила по бледной коже Анаис, оценивая ее, словно рабыню на базаре. Веки Линдсея затрепетали, потом вспорхнули вверх, и он взглянул на Анаис, проводя рукой по ее округлому животу.

– Я мечтал об этом, Анаис, о нашем чувственном воссоединении! Это было одновременно и моей пыткой, и моим спасением.

И прежде чем Анаис успела опомниться, ее пеньюар и халат стянули с плеч, а Линдсей лег на спину, подталкивая ее сесть сверху.

– Позволь мне смотреть на тебя, мой ангел, – прошептал Линдсей, когда она оседлала его.