Одержимость романами

Он снова поцеловал меня, как будто я играла в недотрогу. Я оттолкнула его, но игриво, стараясь не разозлить.

– Я приехала сюда, потому что люблю кататься, прости.

Я хотела верить, что это единственная причина. Хотела верить, что я не просто безрассудная, глупая и отчаянная девчонка за много-много миль от дома.

Он ущипнул меня за щеки – помню, как их обожгло, – как будто отчитывал ребенка.

– Ладно, расслабься, сейчас поедем.

Вернувшись в ярко освещенный проход, Лаклан запряг обеих лошадей, вывел их во двор и подсадил меня, сложив ладони под моей пяткой. Когда я запрыгнула, он тут же убрал руки. Я не смогла бы сесть в седло без его помощи.

На мгновение он стал нужным мне. Я помню это.

Я не взяла с собой в Австралию никакой экипировки для верховой езды, поэтому пришлось устроиться в седле в слишком узких джинсах и кроссовках. Пока Инди шла, меня окутало какое-то блаженство, а когда мы въехали на просторное поле, Инди навострила уши, и ее мышцы напряглись между моими бедрами. Я поймала ее энергию и послала ее обратно, но чуть спокойнее, и она расслабилась. Прохладный ветерок колыхал тени, напоминая о моих любимых днях в Вермонте. Я почувствовала себя глупо оттого, что сомневалась в Лаклане, сомневалась в себе.

И тут до меня донесся его голос:

– Ты, наверное, порвала плеву во время верховой езды в юности, и спорим, чувствовала себя тогда грязной девочкой, потеряв девственность с лошадью?

– Ого. – Я была в шоке от перемены тона и внезапного осквернения чего-то чистого. – Вообще-то такого не было.

Пожав плечами, Лаклан погнал свою лошадь вперед, пока я пыталась оправиться от его слов. Я могу выдержать грязные шутки, даже если я не в настроении, – это всего лишь слова, они не связаны с действиями. Я все еще могу сделать выбор.

Мы ехали минут десять, пока Лаклан не свернул на небольшую извилистую тропинку в лесу. Спрыгнув с лошади, он привязал ее к дереву.

Я остановила Инди.

– Что ты делаешь?

– Давай дадим лошадям передышку.

Я моргнула:

– Но мы едва начали прогулку.

– Инди нужен перерыв.

Его голос стал более жестким. Я не могла ничего возразить. Он хозяин Инди. Поэтому я слезла с лошади и озадаченно наблюдала, как Лаклан снимает седельную подушку с лошади и кладет ее на землю, будто одеяло. Как будто мы собирались устроить какой-то романтический пикник.

– Иди сюда. – Он сел на подушку, вытянув ноги перед собой.

– Я не хочу сидеть, я приехала кататься. Здесь, наверное, везде жуки, и я ужасно боюсь австралийских пауков, в смысле, а кто их не боится…

– Ой, да хватит тебе, что ты ломаешься, почему ты не можешь просто расслабиться?

Мне не понравился тон его голоса, но я села, выпрямив спину, как доска, пока он целовал меня. Лаклан обхватил мою грудь через рубашку. Затем опустил руку ниже, между ног. Я отмахнулась от его руки и почувствовала странное желание рассмеяться.

Я хорошо это помню. Как в моем горле бурлила истерика. Я никогда раньше не хотела и не нуждалась в том, чтобы сказать «нет». Это был первый и единственный раз, и все шло из рук вон плохо. Он не слушал меня, а я больше не контролировала ситуацию.

– От меня несет, – лепетала я. – Я не понимаю, почему мы не можем просто поговорить, ты меня даже не знаешь, от меня так плохо пахнет, это отвратительно. Ты всегда разрешаешь незнакомым людям кататься на своих лошадях? Я бы никогда не позволила незнакомцу сесть на мою лошадь, я правда удивлена, что ты…

– У меня их много. Можешь кататься на одной из них, мне все равно.

Лошади были для него вещами. Как и я.

Его рука вернулась к моей промежности. И это трение было приятным. Я отлично помню предательство моего тела. Я не хотела, чтобы это было приятно.

Я снова убрала его руку:

– Я не буду заниматься с тобой сексом.

– Почему нет?

Я встала:

– Потому что не хочу.

– Сядь, не суетись. Просто сядь.

Я села, но меня трясло. Его рука вернулась к паху. Тело навалилось на меня, и я больше не могла видеть стоящих лошадей. Что я могла сделать? Украсть Инди и ускакать галопом, будто на Диком Западе, как какая-то психованная девушка-ковбой? Стоило ли мне сбежать? Не слишком ли много драмы? А может, я развела панику на пустом месте? С каких пор секс стал для меня чем-то, чего нужно бояться?

Я попыталась выскользнуть из-под него. Это я тоже помню.

– Ты же хочешь. Вся мокрая. Я чувствую это через джинсы.

Меня тошнило от себя и от него – но в основном от себя. Он-то не врал.

– Я сказала, что не хочу.

Он сел. И я села. Может быть, я выиграла.

Мгновение тишины, которую нарушало только пение птиц, а затем он снова подмял меня под себя.

Помню, мне было интересно, знают ли лошади, что происходит нечто плохое, вырвется ли Инди с привязи и нападет на него, как в кино, пнет ли его по голове, укусит ли большими желтыми зубами, убьет ли его. Я хотела, чтобы он умер.

Но ни одна из лошадей не сдвинулась с места. Они стояли, жуя листья, хвостами отгоняя мух, и вокруг их ртов скапливалась зеленая слизь. Они ждали, когда мы будем готовы снова забраться в седло.