Одержимость

Она уставилась на него, наклонилась, загасила сигарету, пораженная тем, как быстро ее выкурила.

– Филип, ты меня обманываешь.

– Я не обманываю, девочка моя. Просто пытаюсь облечь это в понятные слова.

– Если бы все было так, то с чего бы тебе пугаться. Тебя что-то смертельно напугало. Что?

Он покачал головой:

– Ты это выдумываешь; просто ты видела, что происходит, когда люди вмешиваются в такие дела.

– Филип! Пожалуйста, посмотри мне в глаза. Ты мой друг. Ты серьезно хочешь, чтобы я поверила, будто существует какой-то отпечаток, который можно оставить, умирая, что Фабиан, прожив двадцать один год, оставил после себя всего два слова: «Привет, мама»? Прекрати говорить уклончиво, скажи мне правду.

Он взял стакан виски, некоторое время изучал его, потом раскрутил, брезгливо втянул носом воздух, принялся снова разглядывать стекло, словно в поисках скрытого фирменного знака. Заговорил он, не глядя на нее:

– Возможно, в твоем доме мы имеем дело с явлением. Недоброжелательным явлением.

Что-то влажное и скользкое поползло по ее спине. Она повела плечами, глотнула еще бренди – у него был вкус сухого льда. Алекс резко опустила стакан, чувствуя пожар во рту. Оглядела комнату, закрыла глаза и попыталась привести мысли в порядок.

– Если это явление, то явление Фабиана?

– Те, кто… верит в такие вещи, придерживаются мнения, что зло может быть очень изобретательным. Что оно может глумиться над жертвами скорби, пользоваться их слабостью и неспособностью видеть истину.

– И что это значит?

– Отвязавшиеся духи, девочка моя. Один из них, возможно, теперь дурит тебе голову, делает вид, что он твой сын.

Она долго молчала. Пробирала дрожь, наваливалось отчаяние. На Филипа она смотрела так, будто он был островком, к которому прибило ее лодчонку, последним клочком суши на планете.

– Зачем? – безнадежно спросила она наконец.

– Духи иногда пытаются вернуться.

– И им это удается?

– Есть свидетельства того, что они завладевают людьми, оказывают на них влияние. В плохую и хорошую сторону. – Он иронически улыбнулся.

– Ты меня поражаешь. – Алекс тряхнула головой. – Ты такой циничный и в то же время… не знаю… тебе известно гораздо больше, правда. Ты иногда напоминаешь мне сцену с сотней задников.

– Нет, упаси господи. – Он улыбнулся и покачал головой. – Не переоценивай меня, девочка моя.

– Зачем они пытаются вернуться?

Он покрутил стакан в руке, потом посмотрел на Алекс. Оглядел комнату, вернулся взглядом к стакану, опять покрутил. Наконец поднял на нее глаза, и она увидела на его лице сомнение.

– Потому что у них остались незаконченные дела, – медленно выдавил он, будто преодолевая огромное внутреннее сопротивление.

18

У Артура Дендрета были бородка клинышком и голова остроконечной формы. Он передвигался по кабинету короткими шажками, как секундная стрелка, словно подчиняясь какой-то заложенной в него программе.

Каждый свободный дюйм пола и пространства на полках был занят неаккуратными связками документов и стопками потрепанных справочников. На стенах висели холодные, безжизненные изображения домов в стиле Регентства, ничего не говорившие о хозяине. Стол, казавшийся громадным рядом со щуплым хозяином, был почти пуст. На зеленой коже столешницы красовались лишь аккуратное пресс-папье, увеличительное стекло и фотография в рамочке – строгое женское лицо.

– Пожалуйста, садитесь.

Хозяин снял очки в золотой полуоправе, обвиняюще на них воззрился, потом снова водрузил на нос. Положив обе руки на пресс-папье, он прищурился, посмотрел на Алекс, и его лицо расплылось в широкой, почти идиотской улыбке.

Она окинула взглядом его яркий, в клеточку костюм, шерстяной галстук тусклого, грязного цвета.

– Мне рекомендовал вас Филип Мейн.

– Ах да. – Его лицо сморщилось, как губка, он бешено заморгал, поднял руку, словно останавливал такси. – Рукописи Мертвого моря. Очень интересно. Какое-то время мне казалось, что он на верном пути, но, конечно, он зашел в тупик. Все, кто занимается этими рукописями, оказываются в тупике, вы так не думаете?

– Боюсь, что я в этом профан. – Алекс вежливо улыбнулась.

– Нет, я хочу сказать, он парень целеустремленный. И все же…

Артур откинулся на стуле и вопросительно посмотрел на нее.

Алекс открыла сумочку и положила на зеленое поле стола открытку и письмо. Он посмотрел на них, открыл ящик, достал оттуда пинцет. Взял по очереди одно, другое, положил перед собой.

– Это не рукописи Мертвого моря, – заметил он, – ничего подобного. – Он усмехнулся, потом хихикнул, его плечи заходили вверх-вниз, словно у марионетки. Он перевернул открытку пинцетом. – Так, Бостон, Кембридж, Массачусетский технологический институт, этот вид мне хорошо знаком. На этом мосту у меня лопнула покрышка. Не лучшее место для такого происшествия. И страна неподходящая – Америка. Если ты на «пежо».

Алекс с любопытством посмотрела на него.

– Они, – он поднял указательный палец, – чтобы снять покрышку, используют такие зубцы, продевают их через колесо, но на «пежо» это не проходит. – Он перевернул открытку. – Так чем я могу быть вам полезен?