Одержимость

«Ты больной»

«Больной»

«Псих»

Я сжал переносицу и попытался выровнять дыхание.

— Извините, но это моё решение. Его могут принять добровольно или я могу заставить его… Всё зависит от вас.

Лиам выругался, и на секунду мне показалось, что он ударит стену.

— Вы можете его удерживать? — его голос был ядовитым. — Против его воли? — сомневался он.

— Да.

— К чёрту, — прорычал Лиам, а Пэйдж резко вздохнула.

— Достаточно.

Пэйдж почти сломлена, и мне нужно быть сильным для неё.

— Я сделаю это. Как долго мне нужно будет там оставаться?

— Может, неделю, может, немного дольше, это зависит от того, как пройдёт смена лечения. — Он подобрал айпад. — Я начну подготовку документов.

Доктор вышел из палаты, и Пэйдж начала плакать.

Я притянул её к груди, игнорируя удушающую панику.

— Дай нам минутку? — спросил я Лиама, и он неохотно кивнул.

Как только он вышел из комнаты, Пэйдж отстранилась и сказала:

— Это всё моя вина. Я не должна была просить тебя прийти. Я должна была встретиться с тобой в тату-салоне после работы.

— Моё психическое заболевание — не твоя вина. Мне стоило принимать лекарства, как нужно. Может, тогда я так не среагировал бы. Может быть, я бы удержался. Не вини себя, это всё я и мой долбанутый мозг.

«Ты её обременяешь».

«Она жалеет тебя».

«Она увидела монстра, она увидела его».

«Она увидела, кто ты на самом деле».

— Они становятся хуже, я вижу, ты отключаешься. — Пэйдж отвела взгляд. — Как сегодня. Твои глаза стали полностью пустыми, Деклан… я так боялась тебя.

— Может это к лучшему. — Я был в ужасе.

— Может быть, — она шмыгнула и вытерла под глазами. — Я надеюсь, они разрешат мне навещать тебя.

От мысли о том, что она увидит меня в таком месте, меня затошнило.

— Я не хочу, чтобы ты меня там навещала. — Её лицо погрустнело, и я обхватил её щеку. — Я не хочу, чтобы ты видела меня таким. Не представляю, что произойдёт дальше, но последнее, чего я хочу, чтобы ты жалела меня. Я могу сделать это… Мне нужно стать лучше, исправить голову… ради нас.

— Я не жалею тебя, Деклан, я люблю тебя.

— Пэйдж, я не могу.

— Ты хотя бы будешь мне звонить?

С её глаза сорвалась одна слеза, и я вытер её большим пальцем, прежде чем опустить руку.

— Если смогу.

Дверь открылась, и Лиам вернулся вместе с двумя работниками больницы.

— Они переводят тебя сейчас.

Пэйдж резко вздохнула, и моё сердце упало в живот. Казалось, будто желчь из желудка разрывала его на части, когда они попросили её и брата уйти.

— Мы можем пойти с ним? — Лиам дошёл до предела.

— Там разрешены визиты раз в день с семи до восьми вечера, — девушка в серой форме смотрела на свои ногти, будто ей было скучно, и подбородок Лиама сжался.

Я наклонил голову к уху Пэйдж:

— Я люблю тебя.

Я поцеловал её перед всеми, наплевав на всё, пытаясь сохранить этот вкус. Посмотрел в её глаза и вдохнул её запах. Когда смотрел, как они с Лиамом уходили, моим самым большим страхом было не знать, какие лекарства они дадут мне. Я всегда жил с голосами, но быть онемевшим, не чувствовать гребанное пламя Пэйдж в моей груди, не иметь эту нужду, это тепло… я вскрою каждую вену, прежде чем дам превратить себя в робота.

Я умру, прежде чем дам им стереть мою любовь к ней.

27

— Пожалуйста, могу я поговорить с Декланом О’Коннеллом, код пациента четыре-пять-два-семь? — Я прижала телефон к уху левой рукой и закусила ноготь на правом мизинце, ожидая, пока служащая скажет мне то, что я уже знала.

Её дыхание было ровным, и я слышала, как она печатала на клавиатуре компьютера, вероятно, в поисках информации о Деклане.

— В это время он не принимает звонков, не хотите оставить сообщение?

Дайте ему знать, что я схожу с ума, не зная, что с ним происходит. Скажите ему, что я люблю его, что мне жаль… Скажите, что он нужен мне здесь. Скажите ему вернуться ко мне.

— Вы не могли бы сказать ему, что звонила Пэйдж Саймон… снова? — у меня болело горло, пока я говорила на эмоциях.

Она лишь раздражённо выдохнула.

— Ага, я ему передам.

Я звонила каждый день по три раза, с тех пор как оставила Деклана в отделении скорой помощи. Та ночь сжала тисками моё сердце. Страх в его глазах, когда я вышла из палаты… я никогда этого не забуду. Он смотрел, как я уходила, и, если бы тишина могла говорить, она бы закричала его губами: «Пожалуйста… пожалуйста, не оставляй меня одного». Это было две недели назад.