Одержимость

Свет лился сквозь окна от пола до потолка в нашу студию, и, несмотря на недавний снег, солнце согревало комнату своим жёлтым сиянием. Солнечный свет окрасил волосы Пэйдж в золото, когда она сидела с нашим сыном, Роялом, с одной стороны огромного белого холста, раскатанного ранее. Руки Рояла были покрыты водорастворимой краской. Его белокурые волосы запачканы зелёным цветом, он визжал, хлопая руками по ткани перед Пэйдж, перемешивая красный, синий и зелёный. Он сидел у неё между ног, а Индиго сидела у меня. Палитра моей дочери была темнее. Инди выбрала серый и темно-синий из ведра, и вместо того, чтобы размазать пальцами краску, которую я налил для неё, аккуратно погружала в неё пальчики. Используя их почти как кисточку, она рисовала маленькие круглые точки на холсте. Хихикнув, села обратно на попу в подгузнике и повернула голову. Круглые бледно-голубые глаза Индиго мерцали крапинками янтаря, пока она зубасто мне улыбалась.

— Мне кажется, она художник, — рассмеялась Пэйдж, когда Роял начал рисовать на себе вместо полотна.

Я усмехнулся.

— Она более абстрактна.

Пэйдж подняла своими руками ручку Рояла и окунула его ладонь в краску. Инди прекратила своё занятие и наблюдала за мамой с напряженным выражением лица, несвойственным годовалому ребёнку.

— Вот так, малыш, — Пэйдж взяла ручку Рояла и аккуратно приложила её к холсту, создавая идеальный отпечаток руки. Его губы растянулись в улыбке, а светло-голубые глаза расширились.

Пальчики Инди казались такими хрупкими под моими, пока я показывал ей, как сделать отпечаток руки. Я никогда не смогу привыкнуть к мягкости её кожи, или как каждый её вдох придавал мне жизни. Роял был похож на меня, а Инди была точной копией Пэйдж. Два человека, две души рождены в один день, но всё-таки такие разные. Роял был вихрем, всегда улыбался и смеялся, а Индиго… была более сдержанной. Она заговорила позже Рояла, но преуспела в других важных этапах. Пэйдж шутила, что она была похожа на меня, закрывшись в своём собственном мире, и временами я мог увидеть себя в глазах Инди и вместо страха чувствовал гордость.

Мои дети, наши дети, были даром для нас, даже при том, что каждый день был разным, и в любой момент моё дерьмо могло прорваться. Лекарства всё ещё работали, голова была как никогда чистой и у меня была моя семья.

— Па-па, — Роял встал на ножки и качнулся, восстанавливая равновесие.

Он шёл на неустойчивых ножках, наступая на краску и оставляя следы ног, пока направлялся ко мне. Я протянул руки, и он упал в них, размазывая рисунки Индиго, от чего она начала плакать.

Пэйдж рассмеялась и встала, вытирая руки о свой комбез.

— Оу, иди сюда, моя грустная малышка.

Роял провёл пальчиком по татуировке на моей груди, оставляя след краски на голой коже.

— Мне кажется, нам нужно помыться, перед тем как идти к Лиаму, — предложил я, и Пэйдж кивнула, наклонившись, чтобы поднять Инди.

Я устроил Рояла на левом бедре, и он засунул ручки мне в волосы.

— На кого ты похож, — глаза Пэйдж прищурились, когда она рассмеялась и вытерла что-то, вроде краску, с моего лба.

— Всё как обычно, — я криво ей улыбнулся и, наклонившись, поцеловал Инди в нос и повернулся к Пейдж.

Губы Пэйдж привычно приоткрылись для меня, её розовые щеки заалели, когда я посвятил всё своё внимание ей.

Я обхватил её щеку правой рукой, большим пальцем провел вдоль неё и поцеловал, сначала мягко, но она на вкус как леденцы, и я передал контроль ей. Она целовала меня, пока я не застонал, поглотила звук и затем отстранилась.

Я поцеловал её в щеку и прижался губами к её уху. Она задрожала, когда я прошептал.

— Счастливого Рождества, Пэйдж.

* КОНЕЦ *

Вторую книгу серии (историю Келли и Лиама) читайте у нас в группе