Очарованная жизнь (ЛП)

– Вот они лежат, – сказал он, – если соизволите наклониться за ними. Могу напомнить, юная леди, что торговля драконьей кровью недозволена, незаконна и запрещена. Я сделал тебе одолжение. Ты меня надула. А теперь я говорю тебе, что мне нужно двадцать фунтов к следующей среде. Вполне достаточно времени. Если я их не получу, Крестоманси услышит про драконью кровь в среду вечером. И тогда не хотел бы я оказаться в твоей шкуре, юная леди – даже за двадцать тысяч фунтов и бриллиантовую диадему. Я ясно выразился?

Ужасающе ясно.

– А если мы вернем вам драконью кровь? – в отчаянии предложил Кот.

Гвендолен, конечно, забрала с собой драконью кровь мистера Баслама, но в мастерской мистера Сондерса по-прежнему стоял тот громадный кувшин.

– Что я буду делать с драконью кровью, сынок? – ответил мистер Баслам. – Я не чародей. Я лишь бедный поставщик, а здесь нет спроса на драконью кровь. Мне нужны деньги. Двадцать фунтов к следующей среде, не забудьте.

Он кивнул им, как ищейка, отчего его глаза и щеки затряслись, и прокрался назад в рододендроны. Они слышали, как он тихонько шуршит, удаляясь.

– Что за мерзкий старик! – дрожащим шепотом произнесла Дженет. – Жаль, я не Гвендолен на самом деле. Я бы превратила его в четырехголовую уховертку. Фу! – она наклонилась и подобрала серьги с гравия.

Воздух рядом с дверью немедленно заполнился высокими поющими голосами:

– Я принадлежу Кэролайн Чант! Я принадлежу Кэролайн Чант!

– Ой! – воскликнула Дженет. – Они знают!

– Давай их мне, – велел Кот. – Быстрее. А то кто-нибудь услышит.

Дженет свалила серьги в ладонь Кота. Голоса тут же замолкли.

– Не могу привыкнуть ко всей этой магии, – сказала Дженет. – Кот, что мне делать? Как я заплачу этому ужасному человеку?

– Должно быть что-то, что мы можем продать. В деревне есть лавка старьевщика. Пошли. Мы должны попасть на обед.

Они поспешили в игровую, обнаружив, что Мэри уже расставила по местам тарелки с тушеным мясом и клецками.

– О, смотри-ка, – произнесла Дженет, которой необходимо было как-то разрядиться. – Сытный жирный обед. Как мило!

Мэри пронзила обоих взглядом и молча вышла из комнаты. Взгляд Джулии был не менее неприятным. Когда Дженет села перед своим тушеным мясом, Джулия вытащила из рукава уже завязанный узлом носовой платок и положила его себе на колени. Дженет ткнула вилкой клецку. Вилка застряла. Клецка стала гладким белым камешком, плавающим с двумя другими в заполненной грязью тарелке.

Дженет осторожно опустила вилку с насаженным на нее камешком и аккуратно положила нож поперек тарелки с грязью. Она пыталась держать себя в руках, но на мгновение стала похожа на Гвендолен в бешенстве.

– Я была голодна, – заметила она.

Джулия улыбнулась и довольно произнесла:

– Какая жалость. И у тебя нет магии, чтобы защищаться, да? – она завязала на конце носового платка еще один узелок поменьше. – У тебя в волосах куча мусора, Гвендолен, – и затянула узел.

Веточки, застрявшие в волосах Дженет, зашевелились и начали падать на стол и ей на юбку. Каждая стала толстой полосатой гусеницей.

Извивающиеся существа беспокоили Дженет не больше, чем Гвендолен. Она сняла гусениц и сложила их кучкой перед Джулией.

– Я всерьез подумываю позвать твоего отца, – произнесла она.

– Ой, не будь ябедой, – сказал Роджер. – Оставь ее, Джулия.

– Ни за что, – ответила Джулия. – Она не получит обеда.

После встречи с мистером Басламом Кот не особенно хотел есть.

– Держи, – сказал он и поменял свою тарелку с мясом на грязь Дженет.

Дженет начала протестовать. Но как только тарелка с грязью оказалась перед Котом, она снова стала дымящимся мясом. А извивающаяся кучка гусениц стала простым ворохом веточек.

Далеко не довольная Джулия повернулась к Коту:

– Не вмешивайся. Ты раздражаешь меня. Она обращается с тобой как с рабом, а ты только защищаешь ее.

– Но я всего лишь поменял тарелки! – озадаченно произнес Кот. – Почему…

– Это мог быть Майкл, – предположил Роджер.

Джулия сердито глянула и на него:

– А не ты?

Роджер мягко покачал головой. Джулия посмотрела на него с сомнением.

– Если мне придется снова обходиться без мармелада, – наконец, произнесла она, – Гвендолен об этом узнает. И надеюсь, ты подавишься мясом.