Обсидиановая комната

Кукольный домик был громадным и замысловатым, почти волшебной работы. Констанс подошла к нему. Это было само совершенство, именно такая вещь, о которой она мечтала, когда была маленькой девочкой, и, пока она разглядывала домик, ее неуверенность и физическое напряжение исчезали. Констанс ничего не могла с собой поделать – она была очарована.

– Давай насладимся шампанским.

Диоген подвел ее к креслу у камина. С заходом солнца стало прохладнее. Ощущение сюрреализма снова захлестнуло Констанс, когда она смотрела на Диогена, который, сидя в кожаном кресле и улыбаясь так по-домашнему, достал из серебряного ведерка со льдом бутылку шампанского, налил два бокала и предложил ей один.

– Тысяча девятьсот девяносто пятый год, «Кло д’Амбонне» винного дома «Круг», – сказал Диоген.

Он поднял свой бокал и ободком прикоснулся к ее бокалу.

– Поить меня хорошим шампанским – только добро переводить.

– Ну, это только до тех пор, пока ты не разовьешь в себе вкус.

Констанс пригубила, восхитившись ароматом вина.

– Завтра я покажу тебе остальную часть острова. А теперь… это для тебя.

Диоген достал из кармана пиджака небольшой прямоугольный предмет в обертке, перевязанный ленточкой, и протянул его Констанс.

Она развернула бумагу и увидела шкатулку сандалового дерева. Отперла защелку, откинула крышку – внутри лежал пакет для внутривенных инъекций, наполненный розовато-пурпурной жидкостью.

– Что это?

– Эликсир. Для тебя, Констанс. Исключительно и только для тебя.

Она пригляделась к жидкости:

– И как его принимать?

– Инфузионно.

– То есть внутривенно?

– Да.

– Когда?

– Когда захочешь. Может, завтра?

Констанс уставилась на коробку:

– Я бы приняла его сейчас.

– Ты хочешь сказать, прямо сейчас?

– Да. Пока мы пьем шампанское.

– Вот что мне нравится в тебе, Констанс. Никаких колебаний!

Диоген поднялся, подошел к высокому узкому шкафу, открыл дверцу и выкатил оттуда отливающую хромом новехонькую стойку на колесиках со всеми необходимыми для внутривенных вливаний приспособлениями.

Констанс слегка запаниковала. Это было все равно что перейти Рубикон. Пути назад уже не будет.

– Процедура займет около часа.

Диоген поставил стойку у ее кресла, подключил электронный насос и монитор, вставил трубки и клапаны.

– Закатай правый рукав, дорогая.

Неожиданно у Констанс появилась мысль, очень темная мысль. Может быть, все это только спектакль? Может быть, ее снова хотят обмануть? Может быть, любовь к ней Диогена – притворство, часть какого-то безумно сложного плана, чтобы влить в ее кровь какой-нибудь яд или средство, которое ее изуродует? Но она тут же прогнала эту мысль: никто, даже Диоген, не смог бы осуществить столь сложный обман. Она бы почуяла какую-нибудь неувязку. Констанс закатала рукав.

Теплые пальцы Диогена прикоснулись к ее руке, мягко прощупали, затянули жгут.

– Смотреть необязательно.

Констанс отвернулась, и он умело ввел иглу в ее вену, повесил пакет на стойку и открыл краник. Повернув голову, она увидела, как пурпурная жидкость крадется по трубке к ее руке.

42

Главная улица городка Эксмут в штате Массачусетс выглядела совсем иначе по сравнению с тем, какой видел ее Пендергаст в последний раз при солнечном свете. Это было – он задумался на секунду – всего двадцать восемь дней назад. В тот день все население городка собралось перед полицейским участком, вливаясь с боковых улочек, и все вокруг испытывали облегчение и радость: туча, которая нависала над городком, исчезла; недавние убийства, злое наследие давнего прошлого, были раскрыты. Но теперь в полицейском участке было тихо и темно, рядом с ним возвели временную казарму для контингента Национальной гвардии, которая будет охранять городок, пока он не оправится от пережитых событий и не будет назначен новый начальник полиции.

Сама главная улица все еще казалась на первый взгляд типичным примером рыбацкого поселения в Новой Англии… пока не присмотришься внимательнее. И тогда различия становились очевидными: заколоченные окна, многочисленные объявления «ПРОДАЕТСЯ», пустые витрины магазинов. Пройдут годы, прежде чем городок вернется к нормальной жизни, если вообще когда-нибудь вернется.

Пендергаст знал, что Говард Лонгстрит в Нью-Йорке на свой манер, по-тихому использовал все немалые имеющиеся в его распоряжении ресурсы, чтобы получить ответ на единственный вопрос: куда исчез Диоген? Он обращался к помощи тех, кто был в долгу перед ним, обращался в родственные агентства, задействовал даже внутреннее наблюдение Агентства национальной безопасности. Однако пока ничего обнаружить не удалось. И потому Пендергаст отправился в Эксмут: отсюда его унесло в море и этот рыбацкий городок был последним местом, где он видел брата.