Обсидиановая комната

Пендергаст положил письмо. Несколько секунд он оставался неподвижным, прислушивался к пустому дому. Выйдя из библиотеки, он быстро поднялся на верхние этажи особняка, помедлив сначала у комнат Проктора, а потом – подольше – у покоев Констанс.

Дом казался пустым. По всем признакам Проктор покинул особняк в большой спешке, и, судя по очень тонкому слою пыли, накопившейся на поверхностях мебели, это произошло девять или десять дней назад. К тому же отсутствовала его тревожная сумка.

Пендергаст осмотрел комнаты Констанс: похоже, она не жила здесь в последнее время, но, перед тем как исчезнуть, спешно собрала вещи.

Стоя в сгущающейся темноте ее комнат, Пендергаст вытащил из кармана сотовый и набрал номер в Ривер-Пойнте, пригороде Кливленда. Ему ответили на третий гудок. Пендергаст выждал полагающиеся пятнадцать секунд молчания, пока проходил процесс идентификации.

– Неужели это мой собственный секретный агент? – услышал он наконец знакомый, чуть задыхающийся голос. Он доносился из комнаты, освещенной только мерцанием компьютерных экранов и единственной свечой, горящей на слуховом окне. – Кажется, у вас появился новый номер. И к тому же новый телефон, айфон 6S. Очень мило.

– Мим, мне нужно, чтобы вы сделали кое-что для меня.

– Вот всегда вы звоните только по делу. Нет чтобы просто поболтать.

– Это очень срочно.

– Разве не всегда так? – Демонстративный вздох. – Ладно, и в чем проблема?

– Вы знаете моего шофера, Проктора?

– Конечно. Бывший военный, какое-то время служил в вашем подразделении, если не ошибаюсь. Его имя…

– Прекрасно. Он исчез из дома на Риверсайд, насколько я могу судить, дней десять назад. Мне нужно, чтобы вы его нашли.

– Эй, вот это будет занятная работенка. А когда я закончу, может, и вы сделаете что-нибудь для меня? Тут у ФБР появилась новая игрушка, которую я страстно жажду, сотовый дуплексер, маскирующий…

– Что угодно. Просто найдите Проктора и держите меня в курсе. Спасибо, Мим.

Пендергаст сунул телефон в карман и огляделся еще раз.

Хотя вид у дома был нежилой, д’Агоста только сегодня утром видел здесь Констанс в присутствии Диогена. Д’Агоста сказал ему, что Диоген нес чемодан. А на Констанс была шляпка. Шляпку она надевала очень редко… только когда уезжала куда-нибудь.

Диоген. То, что он выжил после падения в лаву вулкана Стромболи, казалось невероятным. Но тем не менее он тоже был в этом доме сегодня утром, и мотив его появления здесь мог быть только один – месть. Месть Пендергасту и в особенности месть Констанс, ведь это она почти четыре года назад столкнула его в поток лавы.

Но что-то тут не складывалось. Ответы, которые он получил от д’Агосты сегодня утром, содержали некоторые несоответствия – любопытные, тревожные несоответствия, и Пендергаст не в силах был объяснить их.

Он открыл дверь в гардеробную Констанс и сразу понял, что часть вещей отсутствует.

Он тихо постоял, размышляя. Прошло двадцать четыре дня с той схватки в Массачусетсе, когда его унесло в море. Очевидно, за время его отсутствия многое должно было произойти, и все это вызывало у него беспокойство. Зачем Проктору понадобилось покидать дом и бросать Констанс? Уж этого он никогда бы не стал делать. Куда он делся? Почему не вернулся? Несмотря на поручение отыскать Проктора, данное Миму, агент опасался, что его шофер уже убит рукой Диогена. Что могла делать Констанс одна, в пустом доме?

Но самое странное: свидетелем какой сцены стал д’Агоста, когда вошел в особняк сегодня утром в начале девятого? В его рассказе было мало смысла.

Здесь были возможны два сценария. Первый: Диогена застали в момент похищения Констанс в целях мести – мести Пендергасту, Констанс или им обоим. Но ее поведение, платье, действия, описанные д’Агостой, шли вразрез с этим сценарием.

Второй сценарий… тот, что лучше соответствовал фактам… был слишком уж извращенным, слишком ужасным, чтобы его рассматривать.

Пендергаст прервал свои размышления и начал действовать. Он ринулся из комнаты и начал внимательно, методически обыскивать особняк. Он поднялся в сумбур чердака и оттуда двинулся вниз, тщательно и быстро осматривая все в поисках информации, любой информации, которая помогла бы ему разрешить загадку опустевшего дома. Пендергаст ни на секунду не забывал о том, что даже сейчас часы все тикают и тикают, отсчитывая мгновения неведомой судьбы…

Шестнадцать часов спустя он находился в нижнем подвале и сидел за письменным столом в библиотеке маленьких покоев Констанс. Теперь он немало понял; самое главное – что именно здесь она прожила по крайней мере последние две недели. На столе перед ним лежали четыре предмета: орхидея, сборник любовных стихотворений Катулла с заметкой на полях от руки, сделанной слишком знакомым почерком, нотная рукопись с музыкой, посвященной Констанс, и тибетская танка с изображением ребенка-божества, черты которого опять же были отвратительно знакомыми.

Пендергаст ощутил оцепенение, какого никогда не испытывал прежде. Он пришел к единственному выводу: Констанс поддалась тонкой, неумолимой и прекрасно продуманной политике ухаживания.