Обсидиановая комната

Филипов всячески обдумал проблему связи с ФБР. Наверняка существовал какой-то способ сделать это, не выдавая их местонахождения. К счастью, Смит, первый помощник и компьютерный гуру, знал способ создания неотслеживаемой, зашифрованной почтовой системы. Филипов и сам неплохо разбирался в компьютерах, и они вместе решили проблему. Они использовали программу, сходную с Tor, только более продвинутую. Программа эта называлась BLUNT, имела четырехкратно зашифрованную связь по всему Интернету с использованием Пи-Джи-Пи[18] и перенаправляла их корреспонденцию через миллионы компьютеров по всему миру, что делало практически невозможным отслеживание сигнала отправителя до его первоначального ай-пи-адреса. Внутри BLUNT они со Смитом создали временный одноразовый почтовый сервис в темной Сети и назвали его «Инсургент мейл»; по их мнению, эта система была неуязвима даже для Агентства национальной безопасности.

В этом плане имелся только один недостаток: в Логове Бейли не было Интернета.

А это означало, что Смит должен вместе со своим ноутбуком переместиться туда, где Интернет есть, чтобы отправлять и получать послания. Они решили, что для этого подходит мотель с вай-фаем «Годеррс Даунистер» в городке Катлер. Туда и должен был отправиться Смит.

На борту «Маниболла» имелась моторная лодка, одновременно служившая спасательной шлюпкой: почти новый надувной «зодиак» длиной девять футов шесть дюймов, оснащенный четырехтактным мотором «9.8 Тохатсу». По спокойному морю и с одним пассажиром лодка вполне могла делать добрых двадцать узлов. Вот только море между Логовом Бейли и Катлером редко бывало спокойным, и двенадцать узлов составляли максимум скорости, которой можно было достичь, не рискуя перевернуться, да и то лишь в хорошую погоду. В шторм об этом лучше было даже и не думать.

Им приходилось проявлять осторожность. Заход в гавань и выход маленького «зодиака» не привлекли бы ничьего внимания, но лодчонка, гуляющая в открытом море, непременно будет замечена, в особенности если за ее рулем сидит рыбак, который не может не знать, что прогулки на маленькой лодке поздней осенью у скалистой береговой линии, славящейся страшными штормами, течениями и приливами, – чистое безумие. Если его увидят, то захотят узнать, кто этот чокнутый ублюдок. Филипов хорошо знал, что рыбаки – отвратительные сплетники.

По всем этим причинам решили, что поездки в Катлер и обратно Смит будет совершать по ночам, что значительно увеличивало опасность какого-либо происшествия. Но другого варианта не существовало.

Хотя они и предприняли немалые усилия, чтобы обзавестись безопасной почтовой системой, Филипов знал, что, скорее всего, им потребуются и сотовые. К примеру, Смиту в какой-то момент может понадобиться переговорить с Далкой в Нью-Йорке. И к тому же Филипов знал о федералах предостаточно и догадывался, что рано или поздно они будут требовать голосовых переговоров.

Но и это он предусмотрел. На борту «Маниболла» имелось штук двадцать мобильников стандарта Джи-эс-эм с предоплаченными минутами, купленных за наличные в разных зарубежных странах, – вещь очень полезная для подобных дел. Четыре таких телефона Филипов дал Смиту, два – Далке, при этом Смиту строго наказал делать каждый звонок в ФБР с разных телефонов и разговор не затягивать: местонахождение телефона может быть вычислено всего за тридцать секунд. Причем звонить всегда должен он в ФБР, а не ФБР – ему. По завершении разговора аккумулятор нужно извлечь, а телефон вывести из строя, чтобы он не смог посылать на сотовую сеть сообщения «я жив».

Филипов снова вдохнул пахнущий хвоей воздух. Смит этим вечером отправился в Катлер, завернув ноутбук и неотслеживаемые телефоны в несколько слоев пластика, чтобы защитить от соленых брызг океана. Смит был не из тех моряков, которым нипочем опасное морское путешествие ночью, и Филипов тщательно проинструктировал его: огибать берег, держась близко к нему, но не входя в зону прибоя. Ему может понадобиться мощный прожектор, но перед входом в гавань свет нужно погасить.

Филипов наблюдал за тем, как удаляется лодка Смита, слышал металлический стрекот двигателя, замирающий в темноте. Да, они шли на риск, но на необходимый риск. Они начали осуществлять план, и назад пути не было. Дня три, максимум четыре, никаких вестей ждать не стоит.

Но план был хорош. Филипов сто раз прокручивал его в голове, и команда обсуждала его до хрипоты. Смит остановится в мотеле «Годеррс», выдав себя за мормонского миссионера. Он был достаточно молод, чтобы это сошло за правду. К тому же он – как и вообще все они – имел с собой благопристойные костюмы: новый дорогой костюм был бесценным пособником в некоторых ситуациях, возникающих при контрабанде наркотиков. Но самое главное, Смит действительно был мормоном, то есть был прежде, до совершенной им гигантской ошибки, и действительно отдал целый год миссионерской работе. Он знал, как говорить на этом языке.