Обсидиановая комната

Он спустился в трюм и подошел к пленнику. Тот лежал с закрытыми глазами, пристегнутый к планке, и спал. Или, вернее, притворялся спящим. Пока Филипов смотрел на него, его веки поднялись, открывая две сверкающие серебряные монеты с точками черных зрачков. Этот человек скорее походил на призрака, чем на человеческое существо.

Филипов склонился над ним:

– Кто ты?

Глаза незнакомца смотрели на Филипова с какой-то непонятной дерзостью. Этот человек появился у них на борту полумертвым, а теперь, вероятно, восстановился в гораздо большей степени, чем показывает это.

– Я собираюсь вышвырнуть тебя назад в океан. Как тебе это понравится?

К его удивлению, человек заговорил. В первый раз. Его голос звучал едва ли громче шепота:

– Повторение этой угрозы становится утомительным.

Филипова ошарашила спокойная ровность голоса, южный акцент и явно высокомерный тон.

– Значит, ты умеешь говорить! Я знал, что ты морочишь нам голову. Ну хорошо, теперь, когда ты обрел дар речи, говори, кто ты.

– Вопрос не в этом. Вопрос в том, кто вы. Но можете не беспокоиться, ответ я уже знаю.

– Значит, так? И кто же я, по-твоему, маленький говнюк?

– Вы самый несчастный из всех людей на земле.

Выругавшись, Филипов пнул его ногой по ребрам. Но и после этого лицо пленника не дрогнуло, он ни на миг не отвел глаза в сторону.

18

Капитан Филипов стоял у штурманского стола слева от штурвала, глядя через плечо Смита, который колдовал со своим ноутбуком. Он объяснял, почему ему и на этот раз не удалось найти в Интернете соответствие гравировки на перстне.

– Что бы это ни было, – сказал Смит, – этого нет ни в общей, ни в темной сети. Я пользовался лучшей программой опознавания. Его там просто нет.

Филипов кивнул, вглядываясь в изображение на экране. Судно стояло у бухты Банкер к югу от Грейт-Спрюс-Айленда. Они находились на защищенной якорной стоянке – зашли туда в бурную ночь, когда волна шла с северо-востока и дождь молотил по окнам рубки.

– Хочешь пива? – спросил Смит.

– Не сейчас.

Смит отодвинулся на стуле, наклонился и через мгновение выпрямился с пивом в руке. Он сделал большой глоток.

– Кем бы ни был этот говнюк, – сказал Филипов, садясь за компьютер, – он хочет оставаться анонимным. Почему он не называет нам своего имени?

– Да. Вот именно – почему?

Филипов уставился на рисунок. Странное облако, молния, кошачий глаз, девятка. И тут ему в голову пришла идея. Он поморщился, настолько все было очевидно.

– У кота девять жизней.

– Да?

– Значит, эта группа, что уж там она собой представляет, озабочена выживанием. Девять жизней.

– Ну предположим. – Смит глотнул пива.

– И это облако. Ты видел когда-нибудь такие облака?

– Странное облако. Типа грозового фронта.

– Может, это вовсе не облако.

– А что тогда?

– Призрак.

Смит уставился на изображение перстня на экране, прищурился и пробурчал:

– Может быть.

Филипов вытащил перстень из кармана и стал разглядывать его, поворачивая во все стороны в тусклом свете рубки:

– Призрак. Звезда. Девять жизней. Молния. Ну хорошо, в Сети нет такого изображения. Но возможно, есть описание.

Филипов начал гуглить слова «призрак», «звезда», «девять жизней», «молния». И почти сразу же получил результат. Это была маленькая статья в вестнике ФБР «Зал славы», посвященная агентам, убитым при исполнении долга. В статье, опубликованной три или четыре года назад, рассказывалось о похоронах специального агента Майкла Деккера, который был убит «при исполнении долга вследствие враждебных действий». Кроме описания похорон, были названы некоторые из пришедших проводить агента. Филипов начал просматривать текст и остановился на одном абзаце: