Общество мертвых и исключительных

– Не твое дело. – Реджис собрал остатки каши в тарелке и пихнул ложку в рот.

– А вечеринка? Для кого я все это делал?

Реджис посмотрел на поднос Ноа и, увидев тарелку с фруктами, беспардонно стащил ее себе. Ему повезло, что у Ноа не было аппетита. Такое случалось редко. Сейчас он подвинул ему еще и кружку с чаем и тост с яйцом.

– Для своих друзей. – Захрустел долькой яблока Реджис. – И я тебя об этом не просил. Не забывай.

– Да какая разница: «просил», «не просил». У нас редко бывают новенькие, и такое событие нельзя было пропускать. Да и я поддержать тебя хотел. Ты грустный ходил. Молчал все время.

– Я не люблю болтать без дела.

– Да ты вообще красавчик, но пропускать тусы в свою же честь очень плохо. Очень. Слышишь?

Вместо ответа Ноа услышал жалобный вой в своем животе. Все-таки китайская лапша, съеденная вчера, и бутылка спрайта, выпитая утром, не насытили его худощавое тело. Аппетит великим чудом вернулся. Вырвав из рук Реджиса яблоко, Ноа кинул дольку себе в рот, а потом забрал свой поднос с завтраком и жадно впился зубами в поджаренный хлеб. Наверное, это все из-за злости, пробуждающей в Ноа голодного дикого зверя.

– Новенькая приходила? – Реджис отхлебнул чай из кружки Ноа и сделал вид, будто ему вообще не интересно знать ответ и спросил он это лишь для того, чтобы поддержать беседу.

Но Ноа помнил взгляд Реджиса на уроке шифрологии. Тот не моргал и смотрел на Эбель, словно одержимый. От него веяло опасностью. Будто в этого исключительного и правда вселился дьявол. «Тайная вечеря» словно нависала над Ноа, а деревянный крест, висящий на белой потрескавшейся стене, осуждающе качнулся от сквозняка. И Ноа отсеял мысли о том, о чем в старом святом соборе обычно не думают.

– Нет. – Ноа следил за реакцией Реджиса. – Она допоздна сидела в библиотеке вместе с Кэруэлом.

Реджис нахмурился и сжал между пальцами виноград.

– Правда или нет, понятия не имею, – поспешил добавить Ноа. – Мне так Соль сказала.

Но Реджис уже не слушал. Он все сильнее сдавливал ягоду: та налилась соком и готова была лопнуть.

– Соль, кстати, тоже не было, – продолжал Ноа. – Она притащила свой патефон, пластинку «Нирваны» и ушла. Прикинь, она была в костюме банана. А на вечеринке был йети. – Ноа специально начал нести бред, проверяя, слушает его Редж или нет. – Кто-то из «желтых» блеванул прямо на твою кровать. – Ноль эмоций. – А еще Ребекка сказала, что будет караулить тебя между парами. – Тут Ноа не соврал, но Редж все равно на него не смотрел.

Ноа вздохнул и скучающе оперся на руку.

– Блин, чувак… – безнадежно протянул он. – Все окей?

В ответ – тишина.

– Когда вернешь мне проигрыватель, Ноа? – неожиданно к столу подошла Соль, но даже на ее голос Реджис не откликнулся.

– Как, кстати, прошла вечеринка? – из-за ее спины, держа поднос еды, вышла Эбель.

И тогда… Тогда этот болван в кожанке дернулся, будто ударенный током. Виноград лопнул в его руке и обрызгал белую футболку. Так ему и надо. Не зря же академия выдавала им форму. Как минимум, чтобы ее носить. Как максимум – пачкать едой. Ноа понадеялся, что хоть какой-нибудь преподаватель сделает Реджису замечание из-за внешнего вида.

Тот опять уставился на Эбель. Он чего-то ждал. Может, миллион долларов, который она ему задолжала? Другой причины такого разъяренного взгляда Ноа не придумал. И либо проблемы были у Эбель, либо у Реджиса. Вообще, они оба были странными. Появились из ниоткуда и с разницей в день. Молчат. Ничего о себе не рассказывают. И не ходят на вечеринки в их честь.

– Эм… Ты Реджис? Верно? – сбитая с толку от такого пристального взгляда, Эбель села за стол.

Но Реджис этого не хотел. Он схватил свой поднос и сжал его так сильно, что затряслись руки. Покраснел от кончиков ушей до самого кончика носа и, кажется, даже перестал дышать. Лишь молча и до жути пугающе впился взглядом в лицо сидящей перед ним девушки.

– Прости, Боже, – посмотрел Ноа на деревянный крест на стене. – Да изгони дьявола из тела этого грешного.

Соль покосилась на него.

– Ну, может, поможет. Хер его знает, – оправдался он.

Зануда Соль, уже доедая яичницу, громко цокнула.

– Если быть точным, Ноа, – и вот она включила режим душной заучки, – а в изгнании нечистой силы обязательно надо быть точным, то правильно говорить «имундус спиритус омнус сатаника потестас…»

– Я Эбель. Будем знакомы, – перебила Эбель.

Святая женщина. Ну святая…

– Давай, мальчик, – подхватил Ноа, – протяни ручку девочке. Скажи: «При-вет, меня зовут Реджис».

Ну вдруг он не знал, как правильно знакомиться с людьми. Ноа решил ему помочь. Реджис помощь не принял и, молча поднявшись из-за стола, скрылся в толпе уходящих из трапезной студентов.

– Ты плохо на него влияешь, – укоризненно посмотрела Соль на Ноа.

– А ты безвкусно одеваешься. И что? – Ноа забрал у Соль коробку молока.

– Это тут при чем?

– Ты первая меня оскорбила.

– Это не оскорбление, Ноа.

– Ну и не комплимент тоже.