Обратимость

В голосе вампира слышались неприятные нотки раздражения. Они резали мой хрупкий слух.

– Ко мне явились слуги Аластара, они сказали, что ты мертв. Я волновалась, – послышалось мое лепетание. – Не злись на меня, прошу тебя.

Взгляд Керрана дрогнул, и его и без того серьезное лицо теперь сделалось мрачным. Сейчас он напоминал мраморную статую. Он обернулся к Эдварду, обменявшись с тем красноречивым взором, значение которого осталось понятным только им двоим.

– Здесь что-то происходит, почему у тебя такой вид? – протараторила я, вскинув на него умоляющий взор. Я чувствовала его авторитетность над собой, даже не помышляя о том тоне, с каким последнее время вела с ним беседы. Сейчас ситуация складывалась для меня так, что он являлся коршуном, держа мою жизнь в своих когтях, и одно неловкое движение привело бы меня к гибели.

Он посмотрел на меня, однако взгляд его тут же опустился ниже, и глаза сузились. Подняв подушечками двух пальцев мой подбородок, так, чтобы увидеть шею, он прошипел:

– Кто это сделал?

Тут же меня охватил панический трепет. Я и не подумала, что на шее остались следы от лап этих чудовищ. Параллельно с этой мыслю внутри восстал страх за последствия, раз Керран увидел шею. Только этого сейчас не хватало.

– Никто, – пролепетала я, – прошу тебя… Я же в порядке. Ничего страшного.

Представить, что я стану последней каплей в океане терпения Керрана, было равноценно смерти для меня.

– Я спрашиваю, кто это сделал?! —неожиданно громко и резко осведомился он, сверкая хищным взором, совсем ему не свойственным. – Это их рук дело?

Прекрасное лицо его исказил звериный оскал, в глазах вспыхнул красный огонь.

– Пожалуйста, умоляю тебя, не нужно лишних проблем из-за меня. Успокой свой гнев. Я не хочу, чтобы еще и я стала причиной вашей войны.

Керран, казалось, совсем не слышал меня, полностью предавшись своему гневу, он зарычал и громко позвал Эдварда.

– Отвези ее к Ашерам, – бросил он ему, – пусть побудет там!..

– Куда?! – выкрикнула я, испугавшись еще больше, – я не поеду никуда! Я буду здесь, с тобой и не уйду никуда.

– Нечего здесь мешаться сейчас… – бросил он мне и отвернулся к Эдварду, не желая более разговаривать со мной.

– Но… но… Не надо никуда, прошу тебя!

Керран, не слыша меня, в это время говорил что-то тихо Эдварду, тот кивал. Потом он отвернулся от Керрана и посмотрел на меня еще более холодным и чужим взором, чем первый. Эдвард поистине умел притворяться когда нужно незнакомцем, будто никогда не имел ко мне никаких дружеских чувств.

– Нет, пожалуйста, – пролепетала я, чувствуя, как к глазам моим устремляются слезы. Керран почти не смотрел в мою сторону, будто ему не было никакого дела до меня.

Тут передо мной вырос Эдвард.

– Пойдем. Я отвезу тебя в более безопасное место.

Отступив от него, устремив на него колючий взор, я ответила:

– Не поеду я никуда! Оставь меня. Я останусь здесь или пойду домой!

– Не заставляй меня применять силу. Мне некогда с тобой возиться, – ответил он, двинувшись ко мне с решительностью, морщась от раздражения.

Холодный голос и острый неприятный взгляд, как лезвие, полоснули по сердцу.

Снова машинально отступив, я было выглянула из-за его спины, чтобы иметь возможность обратиться к Каэлану, но Эдвард схватил меня так быстро, что я даже не успела спохватиться. Как пушинку, подняв меня на руки, он пошел прочь из комнаты. Я забилась в его руках, высказывая все признаки неповиновения.

Увы, сопротивляться вампирской силе было бесполезно. Но как-то исхитрившись, я вытянулась и высунулась через его плечо, чтобы взглянуть на Каэлана еще раз.

На одно мгновение наши взгляды встретились. Только сейчас его лицо просветлело (он не ожидал, что я посмотрю на него), в его глазах читалась искренняя грусть, былая мягкость вернулась, а с ней и меланхоличность, и признаки чего-то рокового, испугавшего меня до такой степени, что сердце учащенно забилось, а из глаз хлынули слезы. Я рыдала, как младенец, причитая себе под нос все то время, пока Эдвард нес меня. Он кинул меня в салон автомобиля, уже ожидавшего у порога особняка, и скомандовал кому-то невидимому: “К Ашерам!”, и уже хотел захлопнуть дверь, но я, собрав все силы, кинулась к нему, удержав ее.

– Я не увижу его больше? Скажи мне правду!

Мой бешеный взор явно сбил его с толку и испугал. Однако это выразилось только во взгляде. Желая избежать ответа, он изобразил на лице гримасу равнодушия и бросил:

– Увидишь.

Дверца захлопнулась, и автомобиль тут же сорвался с места. В резком порыве я обернулась к заднему стеклу, сверля глазами удаляющийся особняк. Эдварда уже и след простыл. У меня отбирали сейчас самое дорогое, и казалось, будто это меня саму разрывают напополам, отбирая вторую половину, без которой мне не прожить. Беспомощная ненависть и злость, направленная в никуда, возвращалась назад, сжигая меня саму.

Мы ехали в неизвестном направлении. Я не смотрела на дорогу, так как рыдания не давали мне покоя. Неизвестно, сколько времени мы проехали.