Обожгись!

– Простите. У него закончилась рабочая смена. Вы можете выбрать другого спутника на сегодняшний вечер.

– Его хочу! – голос посетительницы повысился, так что сидящие за соседними столиками стали оборачиваться. – Я выбрала его!

– Еще раз прошу прощения. Но…

– Я что сказала! – она вскочила, швырнув сумочку на стол. Она упала плашмя и хлопок слился с очередным аккордом музыки, чуть не заглушив его.

– Уважаемая, – Бронислав оказался непробиваемым. – Мне кажется, вы нарушаете правила нашего клуба. Если вы будете настаивать, боюсь, вам будут здесь не рады.

– Вежливо, – хмыкнула Ванесса.

– Черт возьми… – я смотрела, как гостья нерешительно оглядывается, а потом расплывается в улыбке:

– Ну, не будем заострять… Да, я поцеловала мальчика. Но он такой милый! Вот, – она лихорадочно копалась в сумочке, после чего положила на стол несколько купюр. – Надеюсь, это сгладит недоразумение…

– В…полне, – пробормотал «милый мальчик», но сграбастать деньги не успел, Бронислав оказался быстрее.

– Отдам после. Мадмуазель…

От его улыбки она расплылась:

– А вы… не смените… его?

– Увы, – улыбка стала холодной, но гостья не обратила на это внимания. – В этом месте у меня несколько другие… функции.

– Пойдем! – Ванесса увлекла меня в служебные помещения. Через минуту туда ввалился незадачливый стриптизер. Товарищи сгрузили его на диванчик и убежали обратно в зал.

– Что за пьянка на рабочем… – «железная леди» решила обрушится на проштрафившегося со всей мощью монаршего гнева.

Я удержала:

– Погоди, – и подсела к пьяному. – Это она тебя так напоила?

Парень кивнул:

– Бокал за бокалом. Думал, сдохну!

– Проспись, – велела я и повернулась к подруге. – Надо что-то придумать, а то все работники сопьются!

– Ну, в других клубах не спиваются… – Ванесса явно была недовольна происходящим. Развернулась и стремительно вышла. Бронислав едва успел посторониться. Несмотря на ситуацию, я в очередной раз поразилась его грации, он словно перетек с места на место. В животе сладко заныло, так бывает, когда летишь с американских горок, с самой вершины, а до земли еще далеко.

– Тебя что, не учили подменять шампанское водой? – Бронислав решил прояснить все на месте.

– Учили! – язык танцора заплетался, взгляд не мог сфокусироваться на собеседнике. – Но… не получилось. Не успел договориться с барменом.

– Понятно, – поморщился Бронислав. – Иди проспись. И молись, чтобы не оштрафовали. Инга, – повернулся он ко мне, – парень на самом деле не виноват. Им…

– Он не новичок, – я по-настоящему разозлилась. – У нас сцена оголилась. Кто выступать будет? Ты, что ли?

Бронислав промолчал, сочувственно поглядев на проштрафившегося. Развел руками:

– Ну, я сделал, что мог.

А утром, перед уходом, снова устроил «разбор полетов». Я не вмешивалась. Со стороны н6аблюдать всегда интереснее.

Сегодня получили все: и официанты, за задержку обслуживания нескольких столиков, и танцоры, за то, что «забывают» про свойства алкоголя, а особенно бармены:

– Вы же знаете, что за столом подменить вино водой невозможно! У вас руки отвалятся помочь, или религия не позволяет?

Парни молчали. Я их понимала: везде танцоры и эскорт сами договаривались с барменами, что увеличивало доход последних. Но, как стало понятно, Бронислав решил возвести «услугу» в правило.

– Мудрое решение! – сообщила ему, когда работники разошлись.

Он улыбнулся в ответ и отправился переодеваться6 его смена тоже закончилась. А я осталась: нужно было дождаться уборщиков. Через час ночной клуб превратился в кафе-ресторан. Но день – время Ванессы. А я заслужила отдых.

Постепенно работа клуба вошла в колею. «Сарафанное радио» работало не хуже проплаченной рекламы и я все чаще замечала появление суккубов. Они осматривались, и после того, как замечали перечеркнутых по диагонали уточек на их лицах появлялись понимающие улыбки. Но и требования возрастали.

Ежедневно я устраивала полный осмотр персонала. Маникюр, педикюр, стрижка, макияж… Кое-кого пришлось учить краситься: парни или вообще забивали на косметику, либо малевались так, что малолетние девочки, впервые взявшие в руки тени, казались рядом с ними великими визажистами.

– Поймите, вы на сцене! Там софиты. Свет сжирает лица, а вас там много, – объясняла я. – Ваша задача не слиться в общую массу, а остаться индивидуальностями. Клиентки должны вас различать!

Дважды в неделю мы снимали зал. Хореограф ставил номера, но парни и сами придумывали что-то новенькое. У каждого была своя фишка: один крутился на пилоне, другой выделывал акробатические этюды, третий… Ему тоже было что показать.

Пришла пора и мне заняться прямыми обязанностями. Тем, ради чего ночные клубы готовы были меня холить и лелеять, а стриптизеры всеми правдами и неправдами пытались обратить на себя внимание.