Обожгись!

И только через мгновение поняла: подруга не плакала. Она просто старалась сдержать смех, а когда не получилось… Такого неприличного ржания я давно не слышала.

– Принципы у неё другие! Работай давай! Я еще выведу тебя в люди!

Ярость смешивалась с обидой. Они клокотали, хотелось закричать, раскидать бумаги, затопать ногами, хлопнуть дверью, наконец… Но все это отдавало ребячеством, а на Ванессу такие спектакли не действовали.

Мечты о том дне, когда я смогу выспаться превратились в навязчивую идею. Если раньше перед тем, как лечь, я взбивала подушки и любимое пуховое одеяло, превращая их в подобие облака, то теперь я едва доползала до кровати. На душ едва времени хватало, а ела я «на бегу». Ванесса так вообще обеды пропускала, не желая тратить время на пустяки, так она называла любые перерывы.

Но несмотря ни на что, в день открытия клуба я забыла обо всем: о бессонных ночах, о гудящих ногах, о натянутых, как леска удачливого рыболова нервах…

Я знала каждый закуток, видела, как обшарпанное помещение превращалось в клуб… Но теперь я его не узнавала.

Огни разноцветных гирлянд и музыка совершенно изменили впечатление. Между нарочито тяжелыми столами ловко фланировали официанты. Бронислав, облаченный в смокинг, зорко следил за порядком, готовый в любой момент разрулить неприятную ситуацию. Он хорошо обучил персонал: на лицах клиенток зажигались улыбки, стоило им заметить официанта. Доля моих трудов в этом тоже была: несколько дней мы потратили на подбор одежды.

Комбинезоны, нарочито мешковатые, имитировали форму пожарных. Они держались у кого на одной лямке, у кого на двух… кое-кто поддел под них футболки, а у кого-то проглядывало обнаженное тело. Мне пришлось потрудиться, чтобы подобрать образ для каждого. Но теперь, глядя на довольных клиенток я понимала: этого мало. Парни должны научиться соблазнять, пробуждать желание, дарить наслаждение одним своим видом…

– О чем задумалась? – Ванесса подошла незаметно. – Все хорошо? Суккубы есть?

– Двое, – я кивнула на столик у перил балкона. – Пришли полюбопытствовать.

– Мало! – поморщилась Ванесса.

– Лиха беда начало… Меня больше Бронислав беспокоит.

– А что с ним? – подруга перегнулась через перила, отыскивая взглядом администратора.

– Он наотрез отказался переодеваться! Вцепился в свой смокинг, как утопающий в глотку спасителя…

– Ну, он прав! Ему, конечно, до жути подойдет комбинезон, но для его должности как-то… не солидно!

– Так ты за него, или за меня?

В ответ послышалось насмешливое фырканье. Ванесса увидела кого-то из знакомых и убежала. А я задумалась о записной книжке – слишком много идей появилось разом, не хотелось упустить ни одну.

Но они все вылетели из головы, когда Бронислав оглядел балкон. Наши взгляды встретились и он чуть склонил голову, то ли приветствуя, то ли выражая почтение работодателю. То-то мне это напомнило, но что… мысль крутилась, как хомяк в колесе, но ухватить себя не давала. А тут еще и музыка сменилась, вместе с освещением. Погасли софиты, и только свечи на выступах стен разгоняли темноту. Но на сцене царил густой мрак.

Горячие, яркие аккорды нарушили течение мелодии. И, перекликаясь с ними, вспыхивали факелы. Чего стоило Ванессе получить разрешение на биокамины и открытое пламя, я не знала. Но выглядело эффектно: в багровых сполохах пожара двигались мужские фигуры. Хореограф постарался, я тоже не осталась в стороне. Мужчины танцевали слаженно, и восторженные охи из зала проливали бальзам на мою исстрадавшуюся душу. Но я видела каждый недочет: парни больше любили себя на сцене, свои тела, а женщины… они были для них только источником восхищения. И денег.

– Будем работать…

– Что-то не так?

Уже второй раз за вечер меня заставали врасплох. Но если с Ванессой все было понятно, то Бронислав… Почему я не почувствовала, как подошел интересующий меня мужчина? Я отогнала беспокойство и обернулась:

– Пока все в порядке. Единственный, кто совершенно не вписывается в концепцию клуба – вы.

– Простите. Но пожарный комбинезон я не надену.

– Боитесь, что перепутают с танцовщиками?

Вместо ответа Бронислав виновато улыбнулся и поспешил к столику.

– Прошу прощения. Вы желаете оставить свечу?

Женщины на миг отвлеклись от созерцания сцены и замахали руками. Бронислав тут же забрал подсвечник и отдал его подскочившему официанту.

– Она горит больше двадцати минут!

Щеки официанта вспыхнули и парень испарился. А Бронислав вернулся, чтобы отстоять его перед строгой хозяйкой:

– Простите его на первый раз. Сегодня открытие, все волнуются. Пять минут – не такое большое преступление.

– Хорошо. Но только сегодня. Я сделаю скидку на небольшую нервозность, хотя не обязана.

– Конечно, – Бронислав мило склонил голову. И его взгляд…