Обольстительница в бархате

— О, я получу свою безделушку, — заверила ее Леони. — Но не какие-нибудь драгоценности. Его прощальный подарок будет бесценным.

* * *

Особняк Лисберн-Хаус

В воскресенье вышел специальный выпуск «Обозрения», в котором Том Фокс дал подробный отчет о том, как в «Воксхолле» сорвали маски с Тикера и Меффата. Несмотря на прочерки и звездочки вместо имен, ни у кого в высшем обществе не осталось сомнений в невиновности лорда Суонтона или в том, что он повел себя как мужчина, когда женщины, бывшие свидетельницами, подверглись оскорблениям, а также в низком поведении двух мужчин, которые являлись, напомнило «Обозрение» своим читателям, близкими друзьями недавно скомпрометированного пэра.

Во всем выпуске, под завязку заполненном слухами и измышлениями, не нашлось места даже для мимолетного намека, касающегося некой портнихи и маркиза. Много внимания было уделено детскому празднику и в этом контексте — платью мисс Нуаро, а также туалетам леди Глэдис и леди Клары. А еще были подробно, с умопомрачительными деталями описаны платья других постоянных клиенток «Модного дома Нуаро».

Суонтон сильно опаздывал к завтраку. У Лисберна было достаточно времени, чтобы прочитать и перечитать номер «Обозрения». Словно он собирался найти в нем подсказку, которая помогла бы ему понять, что произошло между ним и Леони.

Того, что случилось с ним. Когда она ушла.

Он стоял, ничего не видя, ничего не слыша, полностью парализованный, пока не потребовалось уделить внимание Кларе.

Потом, после долгой, мучительной борьбы с собственной гордостью, Лисберн отправился в «Модный дом Нуаро». Леони уже давно должна была бы вернуться, но ее не оказалось. Дверь открыл Фенвик, который сказал на своем кошмарном кокни:

— Я думал, она с вами. — Или что-то в этом роде.

Когда стукнула дверь в столовую, Лисберн пришел в себя.

Вошел Суонтон, взволнованный и раскрасневшийся. Весело поздоровался. Что-то напевая под нос, набрал себе полную тарелку еды.

Лисберну захотелось кинуть в него кофейником.

Вместо этого через стол он перекинул ему номер «Обозрения».

— Ты будешь счастлив узнать, что вновь превратился в ангельское создание, которое будут обхаживать и обожать все дамочки.

Поэт опустился на стул.

— Я очень несчастлив, видя тебя в таком отвратительном настроении. Мое преображение ведь твоих рук дело.

— Это дело рук мисс Нуаро, — отрезал Лисберн. Он почувствовал острую боль в груди. Проигнорировал ее. — Если бы ей не хватило ума отправить на поиски того странного мальчишку, мы бы никогда не нашли миссис Уильямс. Или, может, нам нужно поблагодарить в первую очередь ее сестру за то, что она подобрала на улице этого Фенвика.

— Я видел, как ты танцевал с мисс Нуаро, — сказал Суонтон. — У тебя был вид влю…

— Я видел, как ты танцевал с Глэдис, — оборвал его Лисберн.

— Да. — Суонтон склонился над тарелкой. Будь Саймон более внимательным, то заметил бы, как у друга покраснела шея.

Но умом Лисберн был где-то в другом месте. Суонтон оказался не единственным партнером Глэдис в «Воксхолле». Все время, пока маркиз оставался там, она не испытывала недостатка в приглашениях на танец. После танца с Кларой он танцевал и флиртовал с другими юными леди. И почему бы нет, если Леони сочла нужным бросить его? Не то чтобы он осуждал ее. Она ведь только что восстановила репутацию своего предприятия. Саймон вдруг понял, что владелицам магазинов, и прежде всего модисткам, необходимо особенно аккуратно вести себя на публике, которая пристрастно следит за их моралью, а Леони должна быть осторожней вдвойне из-за того, что опекает молодых женщин. Однако она ведь могла бы…

— Но завтра я нанесу визит, — продолжал говорить Суонтон. — А еще я хочу взять двуколку, потому что мне кажется, если я потороплюсь, то она согласится покататься со мной.

— Конечно, согласится.

— Значит, все в порядке?

— То есть?

— Я беру коляску, — уточнил Суонтон. — И никто из парней не опередит меня.

— Все верно. Давай, действуй.

Он вышел из столовой и пошел к себе наверх, где Полкэр дожидался хозяина, чтобы одеть его. Саймон принялся покорно играть свою роль — сохранял вежливое безразличие, пока длилась эта долгая и необходимая процедура, и дежурно шутил с камердинером о том, как он вместе с другими слугами проводит время в любимом кабаке.

* * *

Среда, 29 июля

Лисберн сказал себе, что ему не из-за чего беситься. Он собирался соблазнить Леони Нуаро. И преуспел в этом. Она сделала очень интересным его вынужденное пребывание в Лондоне в самом деле. Он всегда знал, что ему все равно придется вернуться в Европу, так что рано или поздно их пути должны разойтись.

Лисберн не ожидал, что их пути разойдутся настолько быстро.