Обходной контроль

В пятидесяти футах над землей Мейсон взял по приборам нужный курс и, произнеся обычные для летчиков пожелания удачного полета, облегченно вздохнул. Самолет, задрав нос, набирал высоту.

На трех с половиной тысячах футов мы, преодолев облачность, вырвались в яркий солнечный день, возникший словно по волшебству. Под нами клубились белоснежные горы облаков, образуя вершины и долины счастливой страны, сплошь покрытой снегами. Тень самолета ныряла в облаках, окруженная радужным спектром, иногда проваливаясь в темные дыры в белом поле, которое закрывало собой весь ужас непогоды, царившей внизу.

Мейсон, рассчитав маршрут, прикинул, что мы будем в полете примерно час. У нас оставалось еще сорок минут, чтобы не думать о том, как мы посадим самолет, долетев до места. Там будет видно. А где-то впереди другой самолет и другие люди тоже должны будут решить эту проблему. Голос Мейсона в наушниках, как бы отвечая моим мыслям, стал комментировать ситуацию. «Команчи» хорошо начал полет. Возможно, ему повезет, и через разрыв в облаках он выберет место. Может, и не повезет. Оба самолета при такой облачности могут подлететь к Лисвиллу, только точно рассчитав маршрут. Обе крылатые машины летят по разным траекториям и, в лучшем случае, должны сойтись в одном месте. Мы, полагаясь на скорость нашего самолета, можем сократить разрыв во времени. Но посадка остается для нас большой проблемой.

Время, оно всегда все решает. Я закрыл глаза и, расслабившись, откинулся назад, дав себе возможность отдохнуть и обдумать ситуацию, возложив все заботы о полете на Мейсона, пока мы не достигли нужного места.

Рондина, что она хотела сказать мне, почему не могла доверить этого другим? Ее задание было довольно простым, запасным вариантом на случай, если бы мне не удалось здесь ничего обнаружить. Она не могла натолкнуться на что-то столь важное, хотя, конечно, всегда есть шанс встретить непредвиденное. Разрабатывая эту операцию, Советы не могли полагаться только на одного человека. У них, так же как и у нас, работала целая группа, и каждый был готов к определенным действиям, в зависимости от хода развития всей операции, все было спланировано и учтено. У них есть и свои специалисты, и профессионалы, готовые подключиться в нужный момент и сделать все, чтобы победить в этой сумасшедшей игре.

Их философия победы лучше нашей — боевая философия, где щель оправдывает средства, и не важно, что они мило улыбаются на этих встречах в ООН. Здесь они ведут себя, как на настоящей войне, и делают все, чтобы победить.

Сейчас они находятся на прямой, ведущей к цели, как игрок с мячом на линии ворот. Мы потеряли этот мяч по ошибке наших игроков, а они готовы использовать все преимущества своего положения и изо всех сил стараются занести, как в регби, мяч за линию, даже если для этого потребуется пожертвовать игроками. До сих пор я оставался цел в этой игре, мне очень везло, очень.

Ветер дул им в спину, а нам бросал пыль в глаза. Ни мы, ни они не могли позволить себе проиграть.

Дважды Мейсону приходилось лететь в сплошной облачности, полагаясь только на приборы. Наконец он направил самолет вниз и, пройдя сквозь облака, мы оказались над залитыми дождем обширными полями. Внизу не было видно никакого ориентира. Мейсон включил переговорное устройство и сказал:

— Боковой ветер сильнее, чем я рассчитывал, нас отнесло-слишком далеко на запад.

— Что теперь?

— Повернем на восток, дойдем до океанского берега и полетим вдоль него, пока точно не определимся, где мы. Здесь слишком низкая облачность, опасно лететь под облаками. Всего сто футов, а местами она опускается до земли.

— Тогда давай к океану.

Потребовалось еще пятьдесят минут, прежде чем нам удалось обнаружить небольшой курорт на берегу океана, расположенный среди песчаных дюн. Облетев его, мы поняли, что прибыли к месту. Удовлетворенные, мы взяли немного на юго-запад, подыскивая место для посадки и держась на минимально возможной высоте, чуть не касаясь макушек деревьев, стараясь избежать столкновения. Мы чуть не врезались в линию высоковольтной передачи и полетели вдоль нее. Она вывела нас к дороге. Сделав поворот на десять градусов от дороги, мы достигли другой автострады, пролетели несколько минут над ней и медленно ушли влево.

Я посмотрел вниз. Прямо под нами были указатели взлетно-посадочной полосы. Следы от трех колес глубокими бороздами в напитанном влагой грунте уходили вбок от центра полосы и заканчивались там, где стоял «Команчи», глубоко увязнувший в грунте.

Рядом с самолетом лицом вниз, наполовину в луже, лежало тело человека. Мейсон сказал:

— Они выиграли, Тайгер. Этот пилот хорошо знал местность.

— Ты можешь посадить самолет?

— Только не в эту лужу. Лучше, если мы сядем на твердое покрытие.

— Что-нибудь подходящее есть поблизости?

Мейсон покачал головой.

— По карте между этим местом и Лисвиллом только грунтовые дороги.

— Тогда давай подлетим к городу как можно ближе, между этим местом и Лисвиллом десять миль, парень наверняка отыскал себе машину, чтобы добраться туда, у него на это было время, а у нас нет.