Обещание страсти

Когда они снова увидели громадную крепость, в которой размещалась тюрьма, у Кассии перехватило дыхание. Она почувствовала себя так, словно на нее навалилась огромная тяжесть, как гигантское злобное существо из ночного кошмара. Она словно стала карликом вблизи этих башен и бесконечных уходивших ввысь стен с маленькими окошками. Крепость цвета прогорклой горчицы походила на подземелье. Она не только наводила страх, но, казалось, излучала злобу и ужас, одиночество, печаль, горечь утраты. Высокое металлическое ограждение, сверху обнесенное колючей проволокой, отгораживало ее от остального мира. Повсюду виднелись вышки, на которых стояли вооруженные охранники. У входа тоже стояли охранники, и у выходивших из крепости людей были печальные лица; некоторые вытирали глаза носовыми платками или салфетками. Это было место, которое, раз увидев, невозможно забыть. Там даже имелся длинный пересохший ров с подъемными мостами, перекинутыми от вышек до стен, который ограждал охрану от возможного «нападения».

Глядя на все это, Кассия удивилась, почему охранники боятся нападения. Кто может выбраться из такого места? Хотя время от времени некоторым это удавалось. И она внезапно поняла, почему люди были готовы рискнуть всем, даже жизнью, лишь бы обрести свободу. Теперь она осознала, почему Люк делал то, что он делал, чтобы помочь тем, кого он называл братьями. Необходимо, чтобы кто-нибудь помнил о таких узниках. Только жаль, что этим «кем-нибудь» стал Люк.

Она также увидела ряд аккуратных домиков с цветочными клумбами, стоявших у подножия крепости в тени вышек и отгороженных от нее колючей проволокой. Она догадалась, что это дома охранников, в которых они живут со своими женами и детьми. Она поежилась при этой мысли. Это все равно что жить на кладбище.

Стоянка для машин была испещрена выбоинами и усыпана мусором. Когда они подъехали к ней, там оставалось только два свободных места. От главных ворот, огибая караульное помещение, тянулась длинная очередь посетителей, и Кассия с Алехандро простояли в ней два с половиной часа, прежде чем их небрежно обыскали и направили к следующим воротам, чтобы там охранники еще раз вывернули их карманы.

Они прошли мимо вышки с охраной и подошли к главному зданию, чтобы вместе с другими посетителями устроиться в прокуренной, чересчур нагретой комнате ожидания, похожей на железнодорожный вокзал. В комнате не было слышно ни смеха, ни обрывков разговора. Только время от времени звякали монеты, которые опускали в кофейный автомат, шипел фонтанчик с водой или раздавалось чирканье спички. Каждый посетитель был погружен в свои собственные страхи и сумрачные мысли.

Кассия думала только о Люке. С тех пор как они вошли в комнату ожидания, Кассия и Алехандро не промолвили ни слова. Им нечего было сказать. Как и все остальные, они просто ждали. Еще два часа прошло, пока они сидели на скамейке. Она так давно не видела его, не дотрагивалась до его руки, до его лица, не целовала его, не обнимала и не замирала в его объятиях. С ним все было не так, как с остальными. Он был мужчиной, которым она могла восхищаться. Первым мужчиной, которым она восхищалась.

Они с Алехандро прождали почти пять часов, и наконец голос по внутренней селекторной связи громко объявил его имя.

– Посетители к Джонсу. Лукасу Джонсу.

Она вскочила и подбежала к двери, за которой находилась комната для свиданий. Люк уже был там; он стоял в дверях и спокойно улыбался. Обстановка была скудной – часы на стене и длинные узкие столы, за которыми с одной стороны сидели посетители, а с другой – заключенные. Вооруженная охрана следила за присутствующими. Можно поцеловаться при встрече и при прощании, а во время свидания держаться за руки. И это все. Обстановка была такой мрачной, что все казалось каким-то нереальным.

Это не может происходить с ними. Люк жил вместе с ней на Парк-авеню, за столом он пользовался ножом и вилкой, шутил, целовал ее в затылок. Он не вписывается в эту атмосферу. Все это так бессмысленно.

У остальных заключенных лица были грубыми и жестокими, злыми, усталыми и измученными. Но и Люк теперь выглядел так же. Что-то изменилось. Когда она прильнула к нему, у нее сдавило горло от ужаса и клаустрофобии, словно они затерялись в этой гробнице. Но, оказавшись в объятиях Люка, она почувствовала себя в безопасности. Все окружающее словно исчезло. Она не видела ничего, кроме его глаз. Она совершенно забыла про Алехандро, стоявшего рядом с ней.