— Я даже не могу посмеяться над этим парнем, потому что я, наверное, был не в лучшей ситуации, — смеется про себя Кэмерон, и этот звук успокаивает меня через динамики автомобиля.
Следующие двадцать минут мы провели, смеясь и разговаривая, наполняя меня легкостью, чтобы отвлечься от тревог. Это сработало, потому что не успела я оглянуться, как уже подъехала к городской ветеринарной больнице.
— Я на месте. Спасибо, что поговорил со мной и успокоил, — говорю я, потрясенная эмоциями, вставшими у меня в горле. Почему я разволновалась из-за такой мелочи?
— В любое время, Аврора. Серьезно, если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, позвони мне, хорошо? И дай мне знать, что они скажут об Огурчике.
— Хорошо.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я встретил тебя? — спрашивает он так искренне, что у меня щемит сердце.
— Да, все будет в порядке. Если нет, я напишу тебе.
Он соглашается, и мы оба прощаемся, когда звонок заканчивается. Я глушу машину и спешу на заднее сиденье, чтобы выпустить Огурчика, где он медленно и с моей помощью выходит из машины. Я провожаю его внутрь, и, к моему счастью, приемная оказывается пустой.
Администратор мгновенно оживляется.
— Здравствуйте, чем я могу вам помочь?
— Моей собаке, Огурчику, не очень хорошо. Его начало безостановочно тошнить около часа назад, — в моем голосе звучит страх, потому что я все еще беспокоюсь о своем щенке.
— О нет, бедный песик. Ветеринар уже здесь. Я отведу вас к ней, — говорит она, звуча слишком радостно для человека, который постоянно видит больных животных. Мы следуем за ней через дверь, по коридору, а затем в кабинет, где я вижу высокую женщину с короткими каштановыми волосами.
— Здравствуйте, я доктор Льюис. Что случилось с вашим мальчиком? — спрашивает она, ее голос полон тепла, пока она осматривает Огурчика, даже не взглянув на меня.
У меня перехватывает дыхание, когда я складываю два плюс два. Это женщина, с которой мой отец встречается последний год. Мы должны были официально познакомиться на ужине в эти выходные, но, видимо, у Вселенной были другие планы.
— Его начало тошнить без остановки около часа назад, и он выглядит вялым, — отвечаю я, чувствуя себя немного неловко.
Она поднимает на меня глаза, и на ее лице появляется узнавающий взгляд.
— Аврора! Приятно познакомиться с тобой. Немного неформально и при плохих обстоятельствах, но все равно приятно.
Я еще не была уверена в своих чувствах к ней, поэтому собиралась сохранять открытый разум, но закрытое сердце.
— Да, при плохих обстоятельствах, это уж точно.
Она улыбается мне, а затем быстро возвращается к оценке состояния Огурчика. Она ощупывает его живот, затем подносит стетоскоп к сердцу.
— Сердцебиение хорошее, и я не почувствовала ничего странного в его животе, но я бы сделала рентген на всякий случай.
— Как вы думаете, в чем может быть проблема? — спрашиваю я.
— Ну, вы сегодня активно играли? Он съел что-нибудь, что ему не следовало есть?
— Мы много играли на улице, но он не ел ничего необычного.
— Хм, хорошо. Думаю, это может быть от перенапряжения, и я могу дать ему антацид9, но я бы все равно хотела сделать рентген, чтобы перестраховаться.
— И сколько это будет стоить? — спросила я, зная, как дорого обходятся эти чертовы штуки для собак. Мой бюджет и так был ограничен: я платила за квартиру Жасмин, покупала продукты, оплачивала счета и все остальное. Один только поход к ветеринару подорвал бы мой бюджет в этом месяце. И я не привыкла получать подачек от отца. Меня не так воспитывали. Я тяжело работаю, чтобы заработать свои деньги и все, что у меня есть.
— Бесплатно. Я вижу, как ты расстроена, и лично хочу убедиться, что с ним все в порядке, — говорит она, положив руку мне на плечо, а затем забирает Огурчика с собой в рентгенологический кабинет.
И тут меня осеняет, что она бы понравилась моей маме уже только по этой причине. Та доброта, которую она проявляет ко мне, заботясь о моей собаке и отказываясь от услуг, которые обычно обходятся владельцам в кругленькую сумму, сделала бы мою маму счастливой. И ее искренность. Я могу сказать, что она делает это не для того, чтобы задобрить меня или что-то в этом роде. У меня такое чувство, что она делает это довольно часто для определенных пациентов.
Я нахожу время, чтобы написать папе, Минни и Кэму, сообщая им новости об Огурчике.
Мой коричневый пушистик возвращается в комнату, выглядя немного счастливее, чем когда мы вошли. Я почесываю его за ушами и целую в нос, когда входит Джоди.
— Я дала ему антацид и немного вкусняшек, пока он терпеливо сидел во время рентгена. Надеюсь, ты не против. Я не обнаружила в его желудке ничего, что могло бы вызвать беспокойство и рвоту. Так что могу предположить, что сегодня он слишком перевозбудился и ему просто нужно немного покоя, особенно в его-то возрасте.
Я вздохнула с облегчением,
— С тобой все будет в порядке, старина.
Джоди хихикает, и я поворачиваюсь к ней лицом.