О процессе цивилизации. Том II. Изменения в обществе. Проект теории цивилизации

Своеобразие такой констелляции останется непонятным, пока мы не проясним специфику человеческих отношений, все отчетливее заявлявшую о себе вместе с растущей дифференциацией функций. Эту особенность можно охарактеризовать как явную или скрытую амбивалентность отношений. Чем шире и богаче сеть взаимозависимости, в которую вплетены единичная социальная экзистенция или существование в обществе целого функционального класса, тем отчетливее заявляет о себе специфическая двойственность, даже множественность интересов. Все индивиды, группы, сословия или классы в какой-то форме зависимы друг от друга. Они являются потенциальными друзьями, союзниками или партнерами, но одновременно выступают и как потенциальные соперники, конкуренты или враги. В обществе с преобладанием натурального хозяйства отношения между людьми чаще всего остаются недвусмысленно негативными — это отношения явной, неприкрытой вражды. Когда кочевники врываются в уже заселенные области, то в отношениях между завоевателями и местными жителями нет ни малейшей функциональной зависимости. Такого рода группы связывает лишь отношения явной вражды, борьбы не на жизнь, а на смерть. В подобном слабо дифференцированном обществе велики и шансы возникновения простой и ясной взаимозависимости, отношений дружбы, союзничества, любви, службы, к которым не примешиваются никакие посторонние интересы. Своеобразное черно-белое видение мира, обнаруживаемое во многих средневековых книгах, где мы находим только преданных друзей и злодеев, хорошо показывает значительную склонность Средневековья к такого рода отношениям. Но в реальности того времени — в силу меньшей функциональной связи между людьми — мы часто сталкиваемся и с резким переходом от одной крайности в другую, от беззаветной дружбы к столь же абсолютной вражде. Когда социальные функции и интересы становятся более разветвленными и противоречивыми, мы все чаще обнаруживаем своеобразный раскол в поведении и мироощущении людей, одновременное проявление позитивных и негативных элементов, смесь умеренного притяжения и умеренного отталкивания в различных пропорциях и оттенках. Редкой становится чистая вражда; направленное на противника действие все чаще в некой форме угрожает и социальному существованию того, кто его предпринимает. Такое действие вторгается в работу функционально дифференцированного механизма, обеспечивающего социальное существование обеих сторон. Мы не будем углубляться в рассмотрение этой множественности расходящихся интересов, в ее следствия для политики или психологического habitus’a и его социогенеза, связанного с прогрессирующей дифференциацией функций. То немногое, что уже было сказано по этому поводу, показывает, что здесь мы имеем дело с одной из важнейших структурных особенностей обществ, характеризуемых высокой функциональной дифференциацией, — той особенностью, что обуславливает и выработку цивилизованного поведения.