О любви и не только

Ученики собрались самые разные, со всех уголков Советского Союза – из Москвы и Киева, Прибалтики и Сибири. Директор приехал из Львова, как ни странно, из моей 35-й школы! Он преподавал математику, а его дочка Катя училась в нашем классе. Это была весёлая и озорная девчёнка, «своя в доску», давала нам списывать домашние задания. Однажды произошел курьёзный случай: все в классе усиленно готовились к контрольной по математике, как вошла Катя и сказала: «Контрольной не будет, папа заболел.» Все закричали: «Ура!» На что она ,ответила: «Бессовестные, больше не дам списывать!» А вообще, старшеклассников было мало, в нашем восьмом не больше пятнадцати, так что уроки приходилось учить каждый день, надежды на то, что сегодня не спросят, было мало.

Преподаватели были в основн ом жёны офицеров, чьи дети у них же и учились. Девочек в нашем классе было мало: Две подружки – Вера и Надя, которые жили в общежитии при школе, потому что их родители служили далеко, и симпатичная и компанейская Ляля, за которой «увивались» все старшеклассники, кроме меня. Но как-то среди учебного года появилась чисто русская красавица – Альбина: высокая и статная, с русой косой до пояса и небесным взглядом голубых глаз из-под чёрных бровей! Конечно, с ней подружился именно я: учился на отлично, считался примерным и, что немаловажно, подходил по росту. Так получилось, что остальные ребята в нашем классе были помельче и с учёбой у них было похуже, поэтому шансы на успех были лишь у меня.

Альбина оказалась дочерью высокопоставленного офицера из отцовской части, а её мать стала преподавать у нас русский язык и литературу, что потом сказалось роковым образом на наших отношениях. Предыдущую учительницу уволили за «отклонения от программы» – она читала нам лирические стихи Блока, Брюссова, Пастернака и даже пролетарского позта Маяковского! Но все мы знали, что Маргарита Викторовна «закрутила любовь» с женатым командиром части, поэтому её и выслали из Венгрии. А Лидия Петровна слыла добропорядочной женой и матерью, хорошо знала школьную программу, но надо отдать должное, на уроках у неё было не скучно.

К тому времени многие офицерские семьи получили жильё в спальном районе Будапешта Kertvaros, который был гораздо ближе до центра столицы. Отец даже возил меня на осмотр новостройки, мы довольно долго пробирались через ямы и строительный мусор, пока нашли свой дом и квартиру: это была типичная однокомнатная «хрущёвка» (egyhon–однушка) с печным отоплением, уголь хранили в кладовке, но с газовой плитой на кухне. Как мы потом размещались в маленькой комнатушке вчетвером, сложно описать: стояли четыре раскладушки одна к одной, печь быстро остывала и зимой было холодно. Отец додумался греть на плите кирпичи, благо стройка ещё продолжалась, и класть их рядом. Но это было позже, а поначалу он доверил мне вселиться самому. Приехав с друзьями отметить новоселье, я долго не мог найти свой дом – всюду стояли одинаковые пятиэтажки. Наконец кто-то заметил табличку с нужным номером, но я засомневался – вокруг не было ни ям ни канав, а лежал аккуратный газон с цветами, небольшими деревцами и зелёными лавочками рядом!

Мы с отцом были первыми новосёлами, потом сюда заехали другие жильцы. Наша улица 926-ik utca тянулась далеко вдоль квартала новостроек, а с другой стороны были частные домики с цветущими вишнями и абрикосами, вот почему весь микрорайон назвали: Kertvaros – садовый городок.

Альбина жила в другом конце улицы, после школы автобус отвозил сначала меня, но я не выходил, а ехал дальше. Мы долго гуляли по маленьким улочкам вдоль садов, говорили, спорли и мечтали. А когда непогода или темнело, уходили в подъезд , сидели, обнявшись, на подоконнике между этажами и целовались в темноте. Если кто-нибудь заходил и включал свет, мы успевали отодвинуться и убрать руки. Но свет автоматически гас, я опять прижимал к себе её маленькие груди, целовал губы вкуса мёда и вдыхал цветочный запах волос…

Но эту идиллию прервала рыжеволосая красавица, которая появилась в классе после Нового года. Весёлая и озорная Валерия Легостаева сразу привлекла к себе общее внимание, но я опередив всех, подсел к ней на последнюю парту, других мест больше не было, всё таки тёзка! Да и сама Лидия Петровна предложила мне помочь новенькой догнать школьную программу. Но Лера, так она просила себя называть, не сильно интересовалась задачками и упражнениями, а больше анекдотами, которых я знал множество. Альбина, естественно, поджала губы, но не подавала виду, что ревнует. Наши прогулки прекратились, тем более, что я стал задерживаться, Леру поселили в школьном общежитии, и часто добираться домой самостоятельно.