Словно бы я увидел живописное полотно (может быть, театральную декорацию) и издалека тотчас же и без малейшего сомнения узнал, что на нем изображено. Но вот я подхожу поближе и вижу там множество разноцветных пятен, весьма неоднозначных и не дающих какой-либо достоверности.
482. Словно бы вот такое “Я знаю” не поддавалось никакому метафизическому акцентированию.
483. Правильное употребление выражения “Я знаю”. Человек с плохим зрением спрашивает меня: “Ты думаешь, что то, что мы видим вон там, есть дерево?” — Я отвечаю: “Я
“Знаешь ли ты или только полагаешь, что эта часть дома пристроена позже?” — Я: “Я
484. Стало быть, в этих случаях говорят: “Я знаю” — и указывают основание знания или же могут его указать.
485. Можно также представить себе случай, когда некто, просматривая ряд предложений, то и дело спрашивает: “Я это знаю или же только полагаю?” Он хочет выяснить достоверность каждого предложения в отдельности. Этот вопрос мог бы относиться к какому-нибудь утверждению, предназначенному для судебного показания.
486. “Ты знаешь или только веришь, что тебя зовут Л. В.?” Разве это осмысленный вопрос?
487. Чем доказывается, что я что-то
488. Следовательно, если авторы перечисляют все, что они
Стаж) быть, возможность знать что-то о физических объектах не может быть доказана заверениями тех, кто полагает, что имеет такое знание.
489. Ну что ответить человеку, заявляющему: “Я думаю, что тебе только кажется, будто ты это знаешь”?
490. Если же я спрашиваю: “Знаю ли я или только полагаю, что меня зовут...?” — то мне совершенно ни к чему заглядывать внутрь себя.
Правда, я мог бы сказать: я никогда не испытывал ни малейшего сомнения в том, что меня так зовут; более того, усомнись я в этом, я и не мог бы быть уверен ни в одном суждении.
491. “Знаю ли я или только полагаю, что меня зовут Л. В.?” Если бы вопрос был таким: “Уверен ли
492. “Знаю я или только полагаю...?” можно было бы выразить и вот так: что было бы, если бы то, что до сих пор мне казалось не подлежащим никакому сомнению, оказалось ложным предположением? Как я реагировал бы на это — как в случае, когда ложным оказывается какое-то мнение, или же мне показалось бы, что пошатнулась сама основа моих суждений? — Но понятно, я здесь не стремлюсь к какому-то
493. Что же получается: дабы вообще быть способным к суждению, я должен признать бесспорность определенных положений?
494. “Я не могу сомневаться в данном предложении, не отказываясь от всякого суждения”.
Но что это за предложение? (Оно напоминает о том, что Фреге говорил о законе тождества 8.) Это, конечно, не эмпирическое предложение. Оно, скорее, имеет характер правила.
495. Человеку, пожелавшему возражать против несомненных положений, можно было бы просто заметить: “Что за чепуха!” То есть не отвечать ему, а осадить.
496. Это походило бы на замечание: “Абсурд!” — в случае, если бы кто-то заявил, что такая-то игра всегда играется неверно
497. Допустим, кто-то постоянно пытался бы вызвать у меня сомнения и говорил: здесь тебя подводит память, там тебя обманули, в этом ты не очень глубоко убежден и т. д.; я же не поддавался бы колебаниям и сохранял уверенность. — Мое поведение могло бы не быть ошибкой хотя бы лишь потому, что изначально определяло бы некую игру.
498. Странно, что мне представляется совершенно правильным, когда словом “Чепуха!” человек отвергает попытку ставить под сомнение основы, и вместе с тем я считаю неправильным, если он склонен защищать свои позиции используя, например, слова “Я знаю”.
499. Я мог бы также сказать: “закон индукции” поддается
500. Что же касается заявления: “Я знаю, что закон индукции истинен”, — то оно тоже кажется мне бессмыслицей. Представь себе подобное высказывание в суде. Уж правильнее было бы сказать: “Я верю в закон...” — где “верю” не имеет ничего общего с