o c24ec28d571a6d65

На закате шлюпка, подгоняемая хорошим ветром, вышла из бухты, и повернула на запад.

Степан смешливо проговорил: «Следующая вахта – ваша, мистер Кардозо».

Эстер, что сидела на корме, засучила рукава робы и рассмеялась: «Ты думаешь, я все

забыла? Ну, нет, сэр Стивен, из меня хороший матрос получится».

- А это мне решать, - ехидно ответил Ворон и чуть шлепнул ее концом каната.

Вискайно, хромая, взобрался на склон, и приставил ладонь к глазам, - шлюпка уже почти

скрылась из виду. Он выругался, - злобно, - и, подняв какой-то камень, швырнул его вниз,

под обрыв. Птицы, что гнездились там, поднялись на крыло, и ему на одно мгновение

почудилось, что пошел снег.

Он опустился на мягкий, зеленый мох, и застонал, обхватив голову руками. Когда Себастьян

открыл глаза, их парус, - белый, легкий, - уже слился с бесконечной гладью воды.

Интерлюдия

Венеция, осень 1585 года

-Вставайте, синьор! – лодочник потряс за плечо мужчину, что спал, завернувшись в плащ.

«Куда вам надо?».

Человек чуть встряхнул золотистыми, душистыми локонами, умылся прохладной водой из-за

борта, и, открыв ореховые глаза, замер.

Город поднимался перед ним из рассветного тумана, белыми, мраморными стенами собора,

звенящими колоколами, и, мужчина, сглотнув, спросил: «Что это?».

- Венеция, что! – пробурчал лодочник. «Так куда вас отвезти?».

- В Сан-Поло,- все еще не отрывая глаз от стен дворцов, велел мужчина. Лодка зашла в

Большой Канал, и, лавируя между гондолами, доверху нагруженными овощами и телячьими

тушами, свернула налево, в глубину района.

Вероника стояла у окна, вглядываясь в пространство крыш перед ней. Вдалеке, на той

стороне Большого Канала, едва виднелся собор Святого Марка. Женщина подергала в руках

кружевной, пахнущий лавандой платок и шепнула себе: «Все получится. Все будет хорошо».

В дверь чуть-чуть, совсем неслышно, постучали.

- Это я, синьора, - услышала она, и, привалившись к стене, перекрестившись, впустила гостя.

-Он еще спит, - сказала Вероника. «У нас был тяжелый переезд из Вены, ну и..., в общем, он

вам расскажет, синьор Маттео. Вина хотите с пряностями, все же зябко на улице? Как

маленький Джон?» - она слабо, жалко улыбнулась, и Матвей, как всегда, глядя на покрытое

шрамами, когда-то красивое лицо, сказал себе: «Ну, ничего, ваша светлость герцог Орсини,

недолго вам осталось».

На кухне уже горел очаг. «Маленький Джон отлично, - улыбнулся Матвей, принимая от нее

бокал. «По математике, синьора Вероника, он уже изучает какие-то такие вещи, которые

выше моего понимания».

- Это он в отца, - женщина тоже выпила и добавила, сжимая унизанными перстнями

пальцами, платок, - ему же через две недели девять лет, синьор Маттео. Я ведь каждый год,

- она вдруг сглотнула, и, помотав красиво уложенными под золотой сеткой волосами,

замолчала, отвернувшись от Матвея.

- Поэтому мы и едем в Абано Терме, - тихо сказал мужчина. «Он, - Матвей помедлил, -

послал меня вперед – все подготовить. Вы не волнуйтесь, синьора Вероника, все будет в

порядке».

- Ну, и зачем ты вскочила? – раздался хмурый голос с порога. Джон нежно взял жену под

руку, и чуть подтолкнул в сторону спальни. «Иди, ради Бога, ложись, на тебе лица нет.

Отдохни хоть немного».

- Завтрак, - запротестовала Вероника.

-Уж как-нибудь сами справимся, - ответил ей муж. «И чтобы до полудня даже с кровати не

поднималась».

Закрыв дверь, он обернулся к Матвею, и вздохнул: «У нас был тяжелый переезд из Вены, ну

и там, в общем..., - он махнул рукой. «Она измучилась вся, Мэтью, плачет каждую ночь».

Разведчик помолчал и спросил: «Ты же не ел, конечно? Пойдем, накормлю тебя, ты же

первый раз в Венеции?».

Матвей кивнул, и, вдыхая чуть солоноватый воздух, ответил: «Да»

-Очень вкусно, - сказал Матвей, облизывая пальцы, подбирая с грубой тарелки тушеный лук.

«И вино прекрасное».

- Я тебе потом в Риме покажу одно местечко, - пообещал разведчик, - ходят слухи, что

повара оттуда переманивали ко двору его святейшества. Таверна, как здесь, только эта – на

рынке, а та - при бойне. А вино – он заказал еще одну бутылку, - это под Вероной делают,

местное»

- Я вообще, - сказал Джон, расправляясь с соленой треской,- не люблю все эти пышные

обеды. Вероника все равно лучше любого знаменитого повара готовит. Ну, или тогда уж, как

здесь – он кивнул на торговцев вокруг, - честно и просто».

Они вышли с рынка, когда мальчишки уже таскали ведрами воду из канала, смывая в него

рыбью чешую.

- Пойдем, - кивнул разведчик на мост Риальто, - прогуляемся до кампо Сан-Марко,

поговорим.

Мужчины прошли через площадь и остановились на набережной. Сзади хлопали крыльями

голуби.

- Мой старший сын умер, - Джон отвернулся и посмотрел на туманную гладь лагуны. «В

Вене, прошлым месяцем. Мы только что оттуда вернулись, видишь, надо было, - он

помолчал, - все устроить, невестку с внучками отправить в Лондон.

- Мне очень жаль, - тихо сказал Матвей, чуть дотронувшись до его плеча.

- Странно, - разведчик хмыкнул, - я так привык, к тому, что людей убивают. А он простудился,

неделю поболел, и все. Даже забываешь, что так может случиться. И в Вене он работал

долго, почти десять лет, там довольно безопасно.