o c24ec28d571a6d65

добавил: «Смотрите, сеньор Вискайно, цветы. Да неужели? - Степан наклонился, сорвал

маленький белый цветочек и сказал: «Точно. Подмаренник. Ну, не ожидал я его тут

встретить!»

Вискайно растер в пальцах лепестки и почувствовал приятный, сладкий запах. «Ваниль, -

Степан улыбнулся. «В Германии его в белое вино добавляют, весной, называется Maiwein.

Подержите-ка, - Ворон отдал Себастьяну астролябию, и, нагнувшись, добавил: «Сеньоре

Эстер соберу букет».

- А что же все-таки с этим островом? – спросил Вискайно, когда они уже подходили к хижине.

«Кому он будет принадлежать?»

Степан приостановился и с высоты своего роста взглянул в голубые глаза испанца: «А это

не нам решать, сеньор Себастьян».

- Здесь похоронена ваша дочь…, - осторожно начал Вискайно.

Ворон горько улыбнулся: «Могилы, сеньор, - это могилы. Земля нужна живым. Давайте, - он

кивнул, - я с утра набил тюленей, надо начинать их свежевать. А мне с вами, сеньор

Себастьян, на этом острове делить нечего».

Вискайно, ничего не ответив, быстро пошел к темной кучке туш, что виднелась поодаль, на

пляже.

Эстер сидела с кинжалом в руках над небольшим камнем. Ворон посмотрел на нее и

подумал: «Господи, девочка моя. Видно же, что плакала. Ну, ничего, все будет хорошо».

Он наклонился, и, поцеловав ее в нагретый весенним солнцем, кудрявый затылок, тихо

сказал: «Я цветов тебе принес. Тут, оказывается, подмаренник растет, кто бы мог

подумать?»

Эстер вдохнула сладкий, нежный запах, и, взяв его за руку, потянула вниз: «Спасибо, Ворон.

Вот, посмотри, - она указала на камень. «Я наметила буквы, это песчаник, он мягкий».

Степан прочел: «И вложу в вас дух Мой, и оживете, и помещу вас на земле вашей, и узнаете,

что Я, - Господь», и, после долгого молчания, проговорил: «Это из пророка Иезекииля. Да,

все так».

- Откуда ты знаешь? – удивилась Эстер.

- Я, в общем, знаком с Писанием, радость моя, - муж улыбнулся и, поцеловав ее в щеку,

добавил: «Я думал сегодня тот херес открыть, оставшийся. Тут неподалеку есть одна

пещера – там сухо, очаг я уже сложил, и плавник принес».

- А как же, - она чуть кивнула вниз, на пляж, где Вискайно склонился над тушами.

-Ну, - Степан помедлил, - тут безопасно, хищников нет, переночует сам.

-Я не про это, - Эстер почувствовала, что краснеет.

-Вот что, - неожиданно жестко сказал Ворон, - если он, хоть пальцем к тебе прикоснется, -

немедленно говори мне. Ты моя жена, и я его убью – не задумываясь. И вообще, - он

помолчал, - как только мы запасем достаточно провизии, ноги нашей тут не будет. Через

месяц снимемся с якоря.

- Ты же хотел в начале лета, - удивилась жена.

- Перехотел, - буркнул Степан и, молча, пошел вниз – помогать испанцу.

-Ворвани принеси, - крикнула ему вслед Эстер.

Он вдруг остановился, и, повернувшись к ней, улыбнулся: «Да уж не забуду, не бойся».

Вискайно посмотрел на еще тусклые, еле заметные звезды, и, отхлебнув из бутылки, сказал:

«Ужасный вкус все-таки у этого тюленьего жира, сеньор Куэрво. И мясо еще зачем-то сырое

ели, оно рыбой отдает».

- Затем, сеньор Себастьян, - Степан протянул ему кусок пингвина, - что вы, думаю, не

понаслышке знакомы с цингой? У вас на кораблях, я слышал, ей поголовно страдают?

Себастьян сварливо ответил: «Ну да, бывает. Но я в первый раз слышу, что сырое мясо и

жир, помогают от цинги».

- В Гренландии местные жители только их и едят, - заметил Степан, - и о цинге там никто не

слышал.

Эстер плотнее закуталась в робу и добавила: «В них есть какие-то вещества, пока

неизвестные медицине, которые защищают человека от этой болезни. Точно так же, как в

лимонах, например».

- Ну все, - Степан подхватил бутылку и поднялся, - мы с сеньорой Эстер прогуляемся, на сон

грядущий, а вы ложитесь, нас не ждите.

-Вы уверены, что это безопасно? – озабоченно спросил Вискайно, глядя на темное,

спокойное пространство океана внизу. «Хоть бы один огонек, - подумал он. «Так тоскливо,

когда в море нет ни единого фонаря».

Ворон рассмеялся и подал руку жене. «Пингвины уже все спят, сеньор Себастьян, да и они и

днем, - вы сами видели, - чураются человека».

- Спокойной ночи, - сказал Вискайно им в спину.

Он долго следил за темными тенями на белом песке пляжа, а потом, войдя в хижину,

завернувшись в плащ, стал ждать. Только когда в завешенный тюленьей шкурой проем стал

вползать неверный, серый рассвет, он измученно, глубоко заснул – стиснув зубы, заставляя

себя не думать о том, как уходили они вдаль – рука в руке.

-Жалко, что мало вина, - вздохнул Степан и велел жене: «Теперь ты».

- Опьянею, - она, улыбаясь, взяла бутылку и прижалась ближе. В пещере было почти жарко,

огонь окрасил ее щеки в алый цвет, и Ворон, медленно поцеловав ее, тихо сказал: «Хорошо,

очень хорошо»

Эстер вытянулась на плаще, положив голову ему на плечо, перебирая его пальцы. «Скажи, -

спросила она вдруг, - а ты и вправду ничего не боишься?».

- Боюсь, конечно, не дурак же я, - пожал плечами муж. «За тебя боюсь – очень, за детей

боюсь. Моря, - он подумал, - нет, не боюсь, я его знаю, но все равно – видишь, как с этим

вулканом вышло. Просто, - он коснулся губами ее теплых волос, - надо делать свое дело, -