o bae5185ab1389b8b

укрывающей грудь, спину и бёдра. - В бюджет уложились, но образец оказался слишком

тяжёл, не обеспечивал возможность максимальной загрузки десантных вертолётов. Этот,

этот и этот, - профессор прошёл мимо трёх истуканов, тыча в них пальцем, - тоже не

приняли по разным техническим причинам. А вот он, - сдёрнул Прохнов накидку с белого

снабжённого сервоприводами бронекостюма, выглядящего куда внушительнее предыдущих,

- устроил всех и был допущен к испытаниям. Тогда-то и начались настоящие проблемы, -

профессор подошёл ближе к "Объекту N6" и постучал по его армированной груди кулаком. -

Мы думали, что самое сложное уже позади. Армейские чины из комиссии кончали от

восторга, читая его ТТХ. Лабораторные тесты прошли на ура. Нейросеть работала как часы.

Но... только в лаборатории. Первый же выезд на полигон обернулся крахом. Всё пошло

вразрез плану. Моей группе грозило расформирование, а мне самому - обвинение в

саботаже, шпионаже и измене Родине. Помог случай, - Прохнов неловко всплеснул руками и

усмехнулся, - как иногда бывает. И, вопреки всему, работа над проектом продолжилась, хоть

и была разделена на два направления. Для подстраховки. Результат, всегда нужен результат.

И желательно гарантированный. Нам сказали: "Делайте рабочую версию, а своей

утопической ерундой можете заниматься по остаточному принципу". Да-да, именно так. Всё,

что не даёт желаемого результата с первой попытки, для них - утопия. Но мы проглотили

это. Мы работали не покладая рук. Теперь у нас есть "рабочая версия". Совсем не то, что

планировалось изначально. Лишь примитивное подобие. Грубое и ограниченное. Но ты... -

профессор подошёл к Глебу и ухватил его за плечи, - ты поможешь воплотить в жизнь

истинную цель наших работ!

- Как?

Прохнов улыбнулся и потащил Глеба в дальний конец склада, мимо дюжины укрытых

полиэтиленом "мертвецов", пока не дошёл до последнего, и стянул с него чехол.

- Объект девятнадцать. Звучит уже не так, как "один" или "шесть". Мы дали ему имя -

Иван. Ваня, - похлопал его профессор по стальному плечу в кевларово-керамической "коже".

- Можешь познакомиться.

Больше всего "Иван" напоминал гипертрофированную броню Палачей. Костюм был

полностью лишён участков, не защищённых бронёй. Оператор не надевал его на себя, а

входил внутрь и запирал "дверь" - распахивающуюся крестом фронтальную часть торса,

защиту бёдер и голеней. Так же, как в ТБ Палача. Но по сравнению с последней "Иван"

выглядел значительно мощнее. Из-за тяжёлой композитной брони крайние габариты

костюма представляли собой едва ли не квадрат - примерно два двадцать высотой и свыше

полутора метров шириной. Рядом с ним даже Старший Брат не смотрелся бы столь

огромным, хотя и был выше сантиметров на десять. Единственное слабое место Глеб, как

пацан-первогодок лазая с открытым ртом вокруг железного монстра, усмотрел на

внутренней стороне бёдер и плеч - неизбежные уступки каждой тяжёлой брони плохо

продуманному человеческому телосложению. Остальные элементы корпуса выглядели

абсолютно неприступными для любого стрелкового оружия. Внутри костюм имел мягкую

пористую обивку, свидетельствующую о наличии кондиционирования. В области паха и

заднего прохода располагались приёмники системы жизнеобеспечения, позволяющей

оператору не покидать бронекостюм в течение нескольких суток. А по линии позвоночника

шёл ряд обрезиненных кругляшков с мембраной.

- Что это? - указал Глеб на незнакомый элемент конструкции.

- Верный вопрос, - кивнул Прохнов и направился к одному из стеллажей, откуда вернулся

со стремянкой, поставил её возле "Ивана" и, забравшись, произвёл невидимые Глебу

манипуляции в недрах откинутого назад шлема.

В "позвоночнике" мягко щёлкнуло, и через резиновые мембраны высунулись небольшие

металлические штекеры с закруглённой головой.

- Это - мост, - продолжил профессор.

- Между чем?

- Между телом, - указал Прохнов на "Ивана", - и душой, - перевёл он на Глеба

многозначительный взгляд.

- Я вас не понимаю.

- Сынок, тебе когда-нибудь доводилось управлять тяжёлой боевой машиной?

- Мною сдан экзамен на управление БМП "Молот" и БТР-152, - отчеканил Глеб.

- Какова главная проблема механика-водителя при управлении машиной?

- М-м... Духота?

- Нет! - профессор хватил кулаком по раскрытой ладони и продолжил, активно

жестикулируя. - Главная проблема водителя - замедленная реакция машины на команды! Как

бы ни был опытен мехвод, как бы ни была совершенна машина, всегда существует

промежуток времени между реакцией водителя и откликом механизмов. Секунда, доли

секунды, но они, зачастую, стоят жизни. Почему свежеиспечённые Палачи вынуждены

проходить двухмесячные курсы? Потому что их броня несовершенна. Её сервоприводы

откликаются на приложенные оператором физические усилия. И усилия немалые. Чтобы

броня начала шагать, ты должен сделать это первым. Двигаешь ногой, и сервопривод

подхватывает команду с датчика... Спустя двадцать восемь сотых секунды!!! Понимаешь?! О

какой подвижности может идти речь? О каком реагировании? Я видел, как их обучают.

Первая неделя уходит на освоение бега и преодоление траншей. Редко кому удаётся