o 650e8660de4f860a

неуклюжими и дрожащими крыльями, но у него ничего не вышло. Эмиль наклонился и

поднял бумажку.

– Пожалуйста, господин Пеликан, – повторил он громким голосом и посмотрел

прямо в желтые круглые глаза, которые на мгновение спрятались за прикрытыми веками.

Но Эмиль все же успел заметить, как он испугался, и ему стало ужасно жалко пеликана.

– Не бойтесь, я никому не расскажу, – понизив голос, сказал он птице.

Рядом стояла скамейка, а возле нее маленький фонтанчик для питья, который

начинал бить, если повернуть сбоку кран. Пеликан неровными шагами подошел к

фонтанчику и стал пить, держась одним крылом за сердце. Потом он опустился на

скамейку, и его тонкие ногитрубочки острым углом натянули твидовую ткань брюк.

Эмиль присел рядом и старался не смотреть на пеликана, пока тот приходил в себя.

Через некоторое время послышалось странное каркающее бормотание:

– Разрешите поинтересоваться, – пеликан говорил очень вежливо, – как вы

догадались о моем… – здесь он на минуту засомневался, – о моем происхождении?

– Господи, – удивился Эмиль, – и гадать было нечего. Это же сразу видно.

– Далеко не все это замечают, – возразил пеликан. – У людей както странно устроены

глаза, они не видят очевидного. Но, возможно, вы не человек.

Он с надеждой посмотрел на Эмиля.

– Нет, я человек, – заверил его Эмиль. Это прозвучало почти как угроза.

– И нет никаких сомнений?

– Никаких.

– Впрочем, конечно, вы очень похожи на человека. Но ведь никогда не знаешь

наверняка…

Эмиль почувствовал себя неуверенно под пристальным взглядом желтосерых глаз. И

вдруг на мгновение ему показалось, что пеликан, возможно, прав, а все остальные

ошибаются: ведь он на самом деле чувствовал, что совсем не похож на этих существ,

которые кишели повсюду на улице, в домах и магазинах, у которых были имена и

фамилии, профессии и налоговые книжки.

Пеликан опустил глаза и вздохнул:

– До этого момента люди обращали внимание только на мой костюм. А у меня

хороший костюм, красивый, не правда ли?

Он теребил крылом свое пальто и внимательно смотрел на Эмиля. Эмиль тут же

подтвердил, что у пеликана действительно очень изящный костюм.

– Если я хожу в костюме человека, значит, я человек. Это всеобщее мнение.

Пеликан взял трость и попытался нарисовать на песке букву «А».

– Немножко не так, – сказал Эмиль. Он наклонился и подправил букву.

– Вы умеете писать?! – удивился пеликан.

– Конечно, умею, – засмеялся Эмиль. – Осенью я пойду уже в третий класс. Я хожу в

школу рядом с Центральным парком.

– Все ясно.

Пеликан нарисовал на песке крылья, расправленные, словно в полете, и сложенные

вместе.

– Это сложное искусство, – сказал он как бы сам себе и резко ударил тростью по

песку. – Не согласитесь ли вы дать мне несколько уроков? Конечно, за определенное

вознаграждение. – Он снова пристально посмотрел на Эмиля своими желтыми навыкате

глазами. – Не могли бы вы научить меня читать и писать?

Эмиль засомневался.

– Я никогда никого не учил. Не знаю, получится ли у меня…

Но, увидев, как помрачнело лицо пеликана (не знаю, можно ли в данном случае

говорить о лице) и как он весь сразу осунулся и поник, Эмиль поспешно продолжил:

– Но я могу попробовать.

Пеликан встал и торжественно пожал руку своему будущему учителю. Хотя назвать

это рукопожатием довольно сложно – скорее, это было прикосновение крыла, легкое, как

пух.

– Тогда завтра в пять часов, если вам будет удобно.

– Хорошо, завтра в пять, – повторил Эмиль.

Они расстались у памятника народному поэту.

Алфавит

На следующим день ровно в пять часов вечера Эмиль стоял на восьмом этаже пятого

подъезда перед дверью квартиры пеликана. На дверной табличке было написано:

«Хурулайнен». Эмиль нажал кнопку звонка, и через некоторое время за дверью

послышались шлепающие шаги. «Он, наверное, только что вылез из ванны», – подумал

Эмиль. Пеликан открыл дверь. На нем был коротенький яркокрасный халатик с вышитыми

синими и зелеными павлинами. Ему определенно нравились яркие цвета.

– Проходите, пожалуйста, – вежливо пригласил он.

Эмиль вошел в комнату. Она была немного старомодна – такие Эмиль видел в старых

маминых журналах по дизайну. Книжная стенка темнокрасного цвета с баром в центре,

диванкровать, проигрыватель для пластинок и телевизор. И все же комната выглядела

нежилой.

– Одну минуту, – крикнул пеликан из коридора. – Я только переоденусь. Думаю,

халат не совсем подходит для учебных занятий. Честно говоря, – продолжил он

доверительно, – я почти все время сижу в ванне.

Он внимательно взглянул изпод бровей на мальчика, словно ожидая от него какойто

невероятной реакции на это сообщение.

Но Эмиль кивнул с серьезным видом. Стало ясно, почему комната казалась такой

нежилой.

– Я, видите ли, живу в ванне, – сказал пеликан, повысив голос.

Эмиль почувствовал, что необходимо чтото сказать в ответ, и пробормотал: