o 650e8660de4f860a

– Потом ложка выпала из руки дяди, и тетя увидела, что его лицо затягивает в

водоворот. Тетя рассказывала мне: «Казалось, будто тарелка втягивает его в себя. Он

становился все длиннее и тоньше. Я и вскрикнуть не успела, как его голова исчезла в

пасти воронки. Ах, его поглотила неодолимая сила! Боже, этот страшный суп!»

– Жуть!

– Тетя схватила его за подтяжки, но в тот момент почувствовала, что ее саму

начинает затягивать в суп, точно пылесосом. Она тоже попала бы в водоворот, если бы

дядя в последний момент не оттолкнул ее подальше. Это ее и спасло.

– Ужасный суп! И что теперь с дядей Кауто?

– Его поглотила суповая волна. И сразу после этого все успокоилось, на столе

осталась обычная тарелка, от нее шел пар. А дяди не было.

– Но как же так, папа?

– А вот так. Если слишком сильно мешать суп, возникает турбулентное течение – ты

же читала статью? Бывает и такое. Да что там, иногда случается то, чего вообще не

бывает…

– Все равно я не совсем поняла, – призналась Лидия.

– Когда время и пространство начинают изгибаться и менять частоту, развивается так

называемая сингуляризация. Возникает сильное магнитное поле. И заметь, когда

попадаешь в зону сингуляризации, предсказать ничего уже нельзя, обычные законы там не

действуют. Когда дядя Кауто наклонился к тарелке, он пересек горизонт событий, и после

этого процесс было уже не остановить. Дядю никто не смог бы спасти. Он слишком

сильно мешал суп – вот и домешался. Впрочем, сам он этого уже не понял.

– Но он вернется?

– Вполне возможно. Хотя в этом я не уверен.

– Он теперь на другом конце света?

– Может быть, – с сомнением произнес папа.

– Но там ведь, наверное, тоже надо чтото есть, – заметила Лидия. – И если он опять

начнет помешивать суп, случится новая сингуля… Как ее? И дядя сможет вернуться прямо

сюда…

– Будем надеяться.

– Но, значит, мы все можем исчезнуть, как дядя Кауто? Пап, скажи, с нами может

случиться то же самое, если мы будем слишком сильно мешать суп, или кашу, или чай?

– Если это уже раз случилось, это может произойти с кем угодно. Но ты не

переживай. Думаешь, откуда мы все взялись? Из супа. Вышли из грандиозного

первоначального кипящего бульона и когданибудь снова утонем в нем. Не обязательно это

произойдет так же, как с дядей Кауто, но когданибудь это случится. С нами – я имею в

виду, со всем миром.

– Ой, папа, когда?

– Кто знает: может быть, завтра, а может, через сотни миллиардов лет.

– Ясно, – облегченно выдохнула Лидия и допила какао.

Глава вторая. Время ночи

Лидия умела летать. Лидия летала над незнакомыми городами, над созревающими

пшеничными полями и морем в белых барашках. Както раз она обернулась на лету и

увидела, что ктото за ней наблюдает. Ктото подлетел поближе и сказал:

– Угадай, в чем дело.

– Ну?

– Ты спишь и видишь сон.

– Неа, – сказала Лидия, – я же летаю. А если бы я заснула, я бы сразу упала.

– Наоборот, – возразил Ктото.

– Почему это?

– Ты упадешь, если попробуешь летать не во сне. Кстати, запомни: когда летишь, не

просыпайся, а то все закончится.

Когда они пролетели через шелестящую стаю ласточек, Лидия начала чтото смутно

вспоминать… Впрочем, вспоминать не хотелось.

– Выпей это, – сказал Ктото. Но это был уже не Ктото, а папа. Лидия выпила, потом

натянула на голову пуховое одеяло, и на нее снова волной накатили сны. Она скользила из

одного сна в другой, и тут уж папа ничем не мог помочь. И доктор ничего не мог поделать.

Так продолжалось всю осень. Не успев проснуться, Лидия снова начинала дремать.

Она спала по дороге в школу, спала на уроках и на обратном пути, обедала и спала, читала

и спала. Она хотела только одного – спать, чтобы ночь длилась и длилась. Но рано или

поздно темнота рассеивалась, рассветало, зажигался свет, сон таял. Утра были

отвратительны. Они срывали одеяло, заставляли вставать, одеваться и вспоминать о том,

что мамы больше нет.

Папа говорил ей сквозь сны:

– Ты что, собираешься проспать всю жизнь? Это ведь жуткая потеря времени. Ты

должна ходить в школу, расти, делать дела, как люди по всей земле. А во сне ты все это

делать не сможешь. Ну, соберись.

– Я и так! Я все время чтото делаю, – бормотала про себя Лидия. – Разве ты не

видишь, что вот сейчас я летаю?

И Лидия уже была в другом месте, высоко над землей. Ктото снова летел рядом.

– Так это был ты? Ты в прошлый раз говорил, что мы спим?

– Это ты спишь. Ято нет.

– Ты же сам говорил, что если летишь, нельзя просыпаться.

– Тебе – нельзя. Я – другое дело. Я могу летать и не во сне.

– Так нечестно, – заметила Лидия. – Кстати, если я сплю, а ты – нет, как мы можем

разговаривать?

– Легко. Более того, мы только тогда и можем разговаривать, когда ты спишь, а я

нет, – объяснил Ктото.

– Не понимаю, – вздохнула Лидия, продолжая лететь и спать.

– А вот там, где ты бодрствуешь, я вижу сон, – продолжал Ктото, но Лидия все равно

не понимала. Да впрочем, какая разница?