o 0a115616b968c99b

-А кто заметит? – ухмыльнулся Александр. «Отчим твой на совете, а потом они обедать

сядут, я сам вчера мистеру Блаунту помогал оленей разделывать. А твоя мама приданое

для ребенка шьет, и моя мама с ней, - так что не бойся. А платье и чепец тут оставим, под

камнями, потом заберешь.

-Только не смотри, - строго сказала Энни, скрываясь в высоких, шуршащих на ветру

камышах.

-Больно надо, - закатил глаза Александр и отвернулся.

-Ну все, можно, - раздался сзади голос кузины.

-Тебе так гораздо, гораздо лучше, - искренне сказал ребенок, глядя на стройного,

маленького, белокурого мальчика, в темных бриджах и рубашке, что стоял перед ним.

Энни свернула льняные волосы узлом на затылке, и сердито ответила: «Я знаю. Мы с

мамой, когда на Москве были, и сбежали из монастыря, в мужской наряд одевались, и

волосы стригли. Я бы хотела опять так сделать, только папу Майкла, наверное, удар хватит,

если я ему об этом скажу.

-Было бы очень кстати, - пробурчал Александр.

-Я еще шелк люблю, - мечтательно сказала девочка.

-Когда мама была фрейлиной в Копенгагене, ну, при дворе короля Кристиана, у нее были

такие красивые платья – лазоревые, изумрудные, серебристые. А волосы она укладывала в

высокую прическу, и переплетала жемчугом, - Энни с отвращением посмотрела на платье

грубой, коричневой шерсти, что она держала в руках, и добавила: «Хоть бы глаза мои его не

видели, каждый день одно и то же, а в воскресенье – черное!»

-Ну вот и уезжайте с нами, - ухмыльнулся кузен. «Ты же леди, у тебя поместье есть, земли –

зачем тебе тут прозябать? Там ты сможешь стать фрейлиной при королевском дворе».

-Холодная, - передернула плечами Энни, попробовав воду, и тут же взвизгнула:

«Александр!»

-Нечего, -ответил кузен, брызгая на нее водой. «Поплыли, Покахонтас нас уже ждет,

научишься из лука стрелять».

-Тоже мне умение, я на Москве еще с ним охотилась, как мы с мамой к морю шли, - Энни

выпятила губу и нырнула в коричневые волны.

Полли посмотрела на крохотную рубашку и сказала: «Вообще, дорогая моя, я бы на твоем

месте давно его отравила. Мне мать Покахонтас трав передала, понятно каких, - темно-

красные губы улыбнулись, - наверняка, у них там, в горах, - Полли махнула рукой куда-то

вдаль, - и другие есть».

Мэри долго молчала, сшивая маленький чепчик, а потом, тяжело вздохнув, ответила: «Он

всегда ждет, пока мы с Энни первыми попробуем еду. Да и, знаешь, не хочется мне на

костер вставать, эти же, - она поджала тонкие губы, - в совете, вон, и так говорят – у нас

посевы не удались, потому что в поселении дьявол, вселился в кого-то».

-Ну конечно, у его преподобия если не блуд на уме, то дьявол, - Полли потянулась и взяла

тонкую, покрасневшую от стирки руку сестры. «Поехали с нами, Мэри. Кузен Ник плевать

хотел на совет, и на твоего мужа. У него семьдесят пушек на корабле, твой муж просто

побоится с ним спорить».

-Он все-таки отец, Полли, - Мэри подняла лазоревые глаза. «Ну как я могу увозить дитя от

его отца, каким бы он ни был? Да и потом, может быть, когда я рожу, Майкл мягче станет. У

него тоже – не самая легкая жизнь была, Полли, он очень одинок был, до тех пор, пока меня

не встретил».

-А как встретил, - сразу стал избивать, - ядовито ответила сестра. «И ведь ты ему говоришь,

что ты себя плохо чувствуешь, Мэри, говоришь ведь? И он все равно тебя заставляет?»

-Говорю, - Мэри перекусила нитку белыми зубами. «А он отвечает, что это мой долг жены, и

я не имею права ему отказывать, - никогда». Она помолчала и спросила: «А что за травы у

тебя?»

-Кто ж их знает, как они называются? – пожала плечами Полли. «Одна – чтобы не понести, а

вторая – чтобы крови пошли. Тут же нет ничего – ни дикой моркови, ни спорыша, ни пижмы,

ни мяты болотной, а нам еще матушка говорила, если помнишь – без них – никуда».

-За них тоже можно на костер отправиться, - заметила Мэри, любуясь чепцом. «Я травы

пила, ну, с Робертом, да и еще, ну, вы тоже, наверное.., - женщина покраснела.

-Конечно, - Полли собрала шитье, и заметила, вставая: «Это если муж – человек хороший,

понимающий, Фрэнсис тоже такой был. А твой нынешний..., - она пожала плечами и стала

нарезать свежий хлеб. «Сейчас перекусим, и пойдем, прогуляемся, нечего тут сидеть, его

преподобие на совете, вряд ли до вечера появится».

-Ему скажут, что я за ограду выходила, - Мэри поднялась, чуть охнув, и добавила: «Мальчик,

наверное. Энни потише была, не ворочалась так».

-А у меня кто? – вдруг подумала Полли. «Девочка, живот вон какой маленький. С

Александром к этому времени больше гораздо был. Ну и хорошо».

-На дворе посидим, - сердито проговорила Полли. «А миссис Рэдклифф пусть хоть

обсмотрится через забор, не о чем ей сплетничать будет».

Мэри окинула взглядом высокую фигуру сестры и тихо сказала: «Да такие как она – всегда

найдут о чем».

-Корабль! – Александр, тяжело дыша, таща за руку Энни, ворвался на кухню. «Корабль,

мама! Паруса на горизонте, это дядя Николас, я знаю!».

-А у тебя волосы мокрые, - сказала Мэри, касаясь льняной косы дочери.

-Мы на реке брызгались, - Энни подняла прозрачные, серые глаза и счастливо улыбнувшись,

неслышно шепнула: «Мамочка, ну давай поедем домой!»