Нулевой потенциал

Пан перескочил через перила, предназначенные для того, чтобы держать зрителей и мартышек на должном расстоянии друг от друга. Протянув длинную руку, он выхватил водку у Счастливчика и собрался было просунуть ее между прутьями решетки. Но потом сообразил и откупорил бутылку.

– Держите, братцы, сестрицы, – сказал он. – Живите, пока живется.

Потом обернулся к Счастливчику.

– Так говаривала некая сестрица, ходившая к доктору

Бедояну, – добавил он.

Самка шимпанзе, оставшаяся одна в клетке напротив, придавила коротким большим пальцем руки струйку из питьевого фонтанчика и пустила ее прямо в шею Пану. Тот небрежно отер воду.

Оба матроса не отрывали взгляда от клетки с резусами, а Пан тихонько улизнул от них.

Из клетки шимпанзе больше не доносилось ни постукиваний, ни повизгиваний. Раздался звон, словно кто-то бросил замок на цементный пол.

Один за другим резусы поддались действию алкоголя; не прикончив еще и бутылки джина, которая последовала за бутылкой водки, они все уснули.

Моряки встали, и Горилла махнул своей мичманкой в сторону объятой сном клетки. Счастливчик взглянул на табличку.

– Макаки-мулатки, спите крепко, – сказал он. – Я никогда не забуду вас.

Когда они проходили мимо клетки шимпанзе, обитательницы ее не было видно. Она, очевидно, удалилась в спальную клетушку, находившуюся за клеткой.

Пан остановился перед клеткой, из которой на него воинственно глядели два орангутанга.

– Когда-то это была клетка гориллы, – сказал он. – Теперь гориллам отвели большое помещение. Они очень привлекают посетителей. Совсем похожи на людей.

– Полегче, Пан, – с беспокойством сказал Горилла.

– Ладно, ладно. Во всяком случае, из вас-то я не причисляю к этой категории никого.

Орангутанги что-то басовито бормотали. Вдруг они прыгнули вперед, прильнули к решетке и, яростно крича, стали совать руки между прутьями. Пан отскочил.

– Что за черт! – спросил Горилла.

– Им не нравится, что я с вами, – ответил Пан. – Они думают, что я предатель.

Он заковылял к двери, моряки пошли следом. Как обычно, он шел скорее на четырех конечностях, чем на двух, но теперь голова его была опущена тоже, и он уже меньше походил на человека, да, в сущности, и на обезьяну.

– Счастливчик, а ну-ка смотайся и достань немного виски, – сказал Горилла.

– А мы ведь опять сидим без гроша.

– Есть один малый, его зовут Макгрегор, Дэнди Макгрегор. Он еврей и живет на Сэнд-стрит. Он даст тебе денег под мое жалованье.

– Зайду к этой сухопутной крысе при первом удобном случае, – сказал Счастливчик.

Выйдя, они обнаружили, что мистер Макмагон и трое его веселых коллег присоединились к ним снова. Агенты стояли немного в стороне от директора, куратора и других служащих зоопарка.

При виде Пана и двух моряков лица всех просветлели.

– Что вы там делали, Пан? – спросил куратор.

– Потихоньку молились, чтобы… В общем напоили мартышек-резусов допьяна, сэр. Я обещал своим друзьям показать это зрелище. Такое случилось однажды, когда я здесь жил.

– И я хорошо помню это, – сказал куратор. – Мы уволили сторожа… Но вас мы уволить не можем, потому что вы никогда, в сущности, не собирались всерьез поступать к нам на службу, верно?

– Нельзя предлагать обезьяне сторожить других обезьян, – сказал Пан. – Только человек может согласиться работать тюремным надзирателем. В этом его отличие от низших животных.

– Ох, – сказал куратор.

– Как вы догадались, что я собираюсь не очень хорошо вести себя там?

– Я знал вас с самого рождения… Очень хорошо знал. И

всегда был расположен к вам, но вы никогда не были самым благонравным приматом.

– Послушайте, – сказал Пан. – Я вам кое-что хочу сказать. Возьмите на заметку. Самка шимпанзе…

Подняв длинную руку, куратор жестом прервал его на полуслове и, достав из бокового кармана маленькую записную книжку, показал Пану запись: «Самка Сьюзи спарилась с Паном Сатирусом», датированную сегодняшним числом.

Пан взглянул на запись и покачал головой.

– Да, – сказал он. – Разумеется, вы должны были догадаться… Мне ненавистна мысль, что мой детеныш родится в зоопарке…

– Не воспринимайте все так серьезно, – сказал куратор.

– Будьте больше шимпанзе.

– Я в том возрасте, когда шимпанзе становятся серьезными. А это, чтоб вы знали, к добру не ведет. Я стал слишком человечен. Но недостаточно очеловечился, чтобы возжелать женщину.

Шкура у него на спине передернулась, как у лошади, отгоняющей муху.

– Вы не посоветуете мне, чем лучше кормить шимпанзе? – попросил куратор.

– Охотно.

Пан оглянулся. Горилла с очень серьезным видом втолковывал что-то мистеру Макмагону. Агент ФБР кивнул, достал бумажник и дал мичману деньги. Горилла вручил их Счастливчику, который куда-то побежал.

– Где доктор Бедоян?

– Разговаривает с нашим ветеринаром. Пойдемте.

И Пан пошел.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Шимпанзе Бюфона… сидел за столом, как

человек… но при этом у него был несчастный

вид.

Роберт Хартманн.

Человекообразные обезьяны, 1886