Нулевой экземпляр. Часть 1. Пепел

Переживания были отчасти напрасными. Её не сбила машина, ничего такого. Она просто сидела на перилах, болтая ногами, а люди пытались уговорить её слезть. Они медленно обступали её, когда отец, пролетев сквозь толпу, остановился в двух метрах от Даши. Нависла гробовая тишина, разрушаемая лишь звуком моих сандалий, шлёпающих об асфальт. Я встал позади отца, а он смотрел на дочь и пытался с ней поговорить. Он сказал примерно так: «Даша… Маленькая моя… Зачем ты туда забралась? Слезай… Иди ко мне». Когда она повернулась, было заметно, что она плакала. Сильно. И она ответила «А зачем? Что мне одному теперь тут делать?!». Тогда отец просто подбежал к ней и схватил как можно крепче. Хотя она и не сильно сопротивлялась. Она просто посмотрела на него и удивленно возразила: «Папа, ты чего? Мне же больно, между прочим!». Всё тогда закончилось хорошо. Хотя им снова пришлось ходить к той женщине – психологу».

Вадим замолчал, достал из пачки вторую сигарету, поджёг, затянулся и только тогда продолжил.

«Спустя какое-то время мы начали забывать об этих странных порывах сестры выбраться из дома. Хотя попытки открыть дверь и снова уйти иногда повторялись. Все, правда, безуспешные. Кроме последней. Ну как…

В тот день, как назло, меня и отца снова не было дома. Он работал, а я отмечал чей-то день рождения, да так и остался ночевать в гостях. Мамин звонок разбудил меня под утро. Из её неразборчивых вскриков я понял, что Даша снова пропала. Голова в момент стала стеклянной, когда я уже экстренно собрался и выбежал на автобусную остановку. Дождя в тот день не было, но погода была достаточно пасмурная. Возле нашего дома стоял пожарный расчёт. Отец к тому времени уже приехал с работы и общался с командиром отделения. Насколько я понял, Даша ушла со двора, когда начался пожар, поэтому было необходимо кому-то искать сестру, а кому-то дождаться полной ликвидации огня. Тогда стало ясно – пожар был в нашей квартире. А причиной этого пожара была моя сестра. Как потом выяснилось, мама проснулась от сильного задымления, схватила документы, телефон, дочь и, выбежав на улицу, позвонила в пожарную часть. Дашу она с рук на руки передала соседке, которой строго наказала следить за той. Соседка – пожилая пенсионерка, решила, что Дашка дальше двора всё равно не уйдёт. Даже взяла с неё честное слово. Когда мама поняла, что дым уже сильно заполнил квартиру, она вернулась к подъезду, где не смогла обнаружить дочь. Тогда она позвонила мне и отцу.

Звонить в полицию с заявлением о пропаже ребёнка мы не стали. Решили, что раз браслет на ней, а координаты стали отслеживаться, то мы в состоянии справиться своими силами. Мама осталась с пожарными, а мы поспешили залезть в машину и ехать искать сестру. Время близилось к обеду и на дорогах транспорта было больше, чем того хотелось.

Судя по спутнику Дашка двигалась куда-то на запад в направлении коттеджей и дачных участков. В один момент я обратил внимание на то, что точка на карте перестала двигаться. Мы были недалеко от этого места, и вот-вот должны были её перехватить, но приехав туда, обнаружили только гору мусора. Это была свалка бытовой техники. Возле кучи со старым офисным хламом возник грязный облезлый пёс и пристально уставился на нас, как на нарушителей его спокойствия. В зубах его был Дашин браслет. Папа в очередной раз выматерился, я же перебирал методы, какими можно отнять устройство у его нового владельца. Тогда, со стороны свалки мы услышали, как кто-то, почти неразборчиво крикнул: «Грек! Сюда иди!»

Бродяга стоял на куче мусора и попеременно смотрел то на пса, то на нас. В руках он держал пакет, набитый разным мусором. Отец тоже смотрел то на него, то на напульсник сестры в зубах собаки. Потом обратился к бродяге с вопросом, не видел ли он девочку семи лет, которой некогда принадлежал этот браслет. Тот невнятно ответил, что видел. И даже махнул в сторону дороги своей грязной рукой, пробормотав что-то типа: «Да… Была… И туда… Красная… И хромала… Туда вот».

Отец плюнул на браслет, посчитав его работу завершённой, и вернулся к машине. Мы поехали по прямой единственной дороге, обогнув свалку. И точно, минут через 5 увидели Дашку. Она шла прямо посреди дороги, при этом сильно хромая на одну ногу. Мы ещё подумали, чего это она хромает… упала что ли где? Когда подошли поближе, она была вся в красно-бардовых пятнах, лицо, устремлённое куда-то вдаль, оскал этот… по рукам до локтей волдыри. Идёт и бормочет: «Часы отдай гнида, они мои. Часы отдай». Идёт, нас не замечает. Жуткое зрелище в общем.

Ну и как итог… До больницы мы не доехали… Дашка… она… она вылечилась. Прямо… пришла в себя. Пятен как не бывало, руки как новенькие. Разумеется, ничего не помнит. Ни как ушла, ни как дом подожгла. Ничего. Прямо как я когда-то. Тоже ничего не помню. Но я точно ничего не поджигал.