Нулевой Архетип

Атрес пошевелился в кресле, медленно повернул голову, словно пытаясь с закрытыми глазами определить, где находится, потом сел ровнее, и только тогда открыл глаза.

– Смотрите-ка, – хмыкнул схематик. – Похоже, он меня почуял.

– У меня хорошее чутье на воров и идиотов, – невозмутимо, хоть и слегка заторможенно ответил Атрес. – Оно редко ошибается.

Дейн тоже понемногу начал приходить в себя, ошарашено огляделся по сторонам, явно не понимая, где оказался, и как это произошло. К его чести, он ничего не сказал, предоставляя говорить своему капитану.

– Не провоцируйте ближних, сын мой, – посоветовал Атресу Реннар. Потом он посмотрел на Кейн в упор и добавил абсолютно бесстрастно. – Ваши действия отражаются на остальных.

Намек был достаточно прозрачным, и предназначался не только для Атреса.

– Вы хотели, чтобы я посмотрела на схему, я посмотрю, – как могла миролюбиво ответила она.

– Верно, – Реннар достал из кармана рясы простой деревянный футляр и протянул его ей. От футляра исходило слабое, почти незаметное ощущение спирита, выдавая медиатор.

Кейн открыла крышку и заглянула внутрь.

Схема развернулась в воздухе перед лицом, едва не задев щеку краем, и Кейн чуть не отпрянула назад, прежде чем поняла, что перед ней оказался лишь визуальный образ, рисунок чего-то большего.

– Это схема Земли, какой она была задумана, – пояснил Реннар. – Такой она была в момент создания.

Схема оказалась странной, совсем не такой, какой Кейн ее представляла: вписанная в круг, симметричная, состоящая из прямых каналов спирита и правильных жестких узлов, она совершенно не вязалась с Землей. Тем не менее, с точки зрения схемостроения рисунок был гениальным:

– Если это действительно образ изначальной схемы, откуда он у вас? – спросила Кейн, не слишком доверяя его словам.

Почти вся информация о спирит-технологиях до Первой Катастрофы была утеряна, а то, что осталось, хранилось в закрытых хранилищах, в которое даже мастрессе требовался специальный пропуск. Но даже там рисунка изначальной схемы Земли просто не существовало.

– Я расскажу позже. Смотрите дальше.

После его слов схема в воздухе изменилась. Ровные линии искорежило и перекрутило, узлы стали напоминать внутренние органы, словно ниточками сосудов пролегли новые потоки спирита.

Кейн видела такое раньше только в атласах патологий.

– Живой медиатор, – сделала вывод она, потому что перед ее глазами действительно висел рисунок живого медиатора.

Еще на самых первых этапах изучения спирита стало понятно, что живые существа непригодны для того, чтобы носить в себе схемы. Воля искажала рисунок, перенаправляла спирит по сосудам тела, а это приводило к нестабильности и спирит-выбросам.

Современные законы вообще запрещали подобные эксперименты. Даже за опыты над крысами можно было отправиться на каторгу, и лично Кейн считала это правильным.

Но речь шла не о крысе.

– Верно, – словно отвечая на ее мысли, подтвердил Реннар. – Земля оказалась живым существом, изначальная схема исказилась, а новый рисунок получился нестабильным. Планета попыталась стабилизировать себя, дополнив схему, и начала прорастать в людей.

– А когда это не помогло, случился выброс, – закончила за него Кейн.

– Первая Катастрофа, – неожиданно сказал Атрес, и Кейн вздрогнула, потому что полностью забыла и про него, и про Дейна. – Для того, чтобы медиатор начал прорастать, требуется сверхсовместимость. Откуда у стольких людей сверхсовместимость с Землей?

Реннар равнодушно пожал плечами:

– Разве это не очевидно? Потому что мы с самого начала были ее частью. Так же, как лес – это не только деревья, Земля – это не только ее поверхность, это все, что на ней находится и все, что от нее зависит.

– Находилось, – поправила его Кейн. – Мы ушли выше, над Грандвейв.

– Вы думаете, дочь моя, это спасет нас?

Сам Реннар считал, что нет, и Кейн не знала, сколько в его словах правды. Схема, которая теперь висела у нее перед глазами, определенно могла оказывать непредсказуемое влияние, но ее отделяла от людей пелена Сонма. Пока отделяла, по крайней мере. Осколки схем, в зависимости от того, какими они были, могли даже без медиатора существовать очень долго, но и они были не вечны.

Кейн снова посмотрела на схему Земли перед собой, на сей раз намеренно обращая внимание на незамкнутые контуры и пытаясь определить, насколько Реннар был прав. Могли ли выбросы с Земли влиять на феномен сверхсовместимости.

В стандартных схемах каналы спирита всегда замыкались сами на себя, чтобы избежать утечки. Оборванные концы, линии, ведущие в никуда, почти наверняка означали выбросы спирита. Незамкнутых контуров в схеме Земли оказалось около десятка.

С таким количеством разрывов, излучать она должна была до небес.

– Это то, как выглядит спирит-рисунок сейчас? – спросила Кейн.

– Это то, каким он стал после Первой Катастрофы, – поправил Реннар, и образ в воздухе снова изменился. – Сейчас схема выглядит так.