Нулевой Архетип

– Мне это не удастся, – ответила ему Кейн, хотя он, безусловно, был прав – она думала о том, как сбежать от этого психопата. – Даже если Алан справится с вашим схематиком, мы ничего не сможем сделать вам.

– Дочь моя, я регулярно имею дело с ложью, потому легко ее различаю. Можете не пытаться. Мне не нужно заставлять вас. Достаточно просто отпустить, – он кивнул в сторону одного из иллюминаторов. – Вы увидите мир, о котором даже не подозревали.

– Так отпустите, – предложила ему Кейн, прекрасно понимая, что он на это не пойдет.

– Отпущу, – согласился Реннар. – Ваши спутники останутся здесь, на моем корабле, но вы вольны идти, куда захотите.

Разумеется, он понимал, что она не покинет Грандвейв без Атреса. Возможно, Стерлинг даже рассказал Реннару про контракт «Трели».

– Вы, дочь моя, согласились рискнуть жизнью, спустившись под Сонм. От готовности рискнуть до готовности отдать всего один шаг. Вам осталось только увидеть, ради чего.

– Отлично задумано, – сдержано похвалила она. – А если я даже после вашей экскурсии не захочу покончить с собой, мне все равно придется вернуться на «Алую деву», и вы придумаете что-нибудь еще, чтобы меня убедить. Например, – она кивком указала в сторону схематика, – позволите пустить в ход кулаки.

– Не зарывайся, – посоветовал ей тот. – Я могу и просто так пустить в ход кулаки. Для профилактики.

На секунду, всего на мгновение, ей показалось, что она почувствовала присутствие нового спирита рядом, едва уловимую ноту Миража, но ощущение пропало так же, как и появилось.

– Я знаю, чего вы ждете, – неожиданно сказал Реннар, возможно, тоже почувствовав мираж. – На вашем корабле была еще одна женщина. Эрика Хаузер. Вы надеетесь, что она придет вам на помощь. Можете не ждать.

– Вы убили ее? – стараясь сохранять самообладание, спросила Кейн.

– Я не убийца, дочь моя. Нет, она покинула корабль на аварийной шлюпке. Разумный выбор, учитывая расстановку сил.

Чужой мираж снова скользнул на самой границе восприятия – на сей раз точно не случайно – и Кейн заметила, как напрягся схематик. Скорее всего, он тоже чувствовал, просто не мог распознать, кто это.

Лениво помахивая крыльями, на окно села черная бабочка.

– Вы недооцениваете Эрику, – сказала Кейн. – Она не умеет отпускать.

Красное яблоко привычно легло в руку, и схема возникла перед ее глазами легко, словно Кейн использовала ее уже множество раз: круг миража и острые шипы нулевого архетипа. Тут же ответной волной всколыхнулся спирит Реннара и схематика.

– Даже не думай, сука, – услышала она, прежде чем ударить.

Из спирит-руки схематика тонкими струнами вылетели нити, перехватывая шипы в воздухе, разбивая нулевой архетип на осколки, и время словно застыло: Реннар тянулся к ножу, чтобы использовать Жертву, Стерлинг отшатнулся назад, подался вперед Атрес, словно хорошая гончая, которая почуяла кровь, а потом прогремел взрыв и «Алую деву» тряхнуло.

Кейн вцепилась в подлокотники кресла, едва успела закрыть себя, Дейна и Атреса щитом, когда одна из стен взорвалась обломками. Стерлинга бросило вперед, а схематик успел отгородиться от обломков нитями и защитить Реннара.

В проломе клубился спирит, свивался нитями и расходился, будто поток. Несколько раз Кейн казалось, что в образовавшиеся просветы она видела «Сильверну». Должно быть, защиту «Алой девы» пробили ее бортовые орудия.

– Вы испортили мой сюрприз, мастресса Анна, – голос Эрики расслаивался, звучал ото всюду одновременно, жуткий и совершенно чужой, но Кейн все равно была рада его слышать. – Вы плохая, плохая девочка. Стоило бы отшлепать вас за это.

Спирит заполнял кабину: осколки схем, которые Эрика зацепила Миражом и обернула вокруг себя, будто пелену – осколки самых разных архетипов. У Кейн с трудом укладывалось в голове, что кто-то мог оперировать такими объемами спирита – походя, играючи, как это делала Эрика.

– Вам здесь не место, – невозмутимо сказал Реннар, и по какой-то причине он не спешил использовать Жертву.

– Мне здесь не место? – Эрика выступила из спирита – сияющая, ирреальная фигура – и рассмеялась. – Нет, папочка, это вам здесь не место. А я дома. Там, где только призраки и Миражи. Я пришла за тем, что ты забрал.

Было что-то жуткое, совершенно нездешнее в ее взгляде, в ее голосе, что напоминало, насколько Эрика ненормальна, что под ее улыбками и ее образами скрывается настоящее, глубинное безумие, которое Кейн никогда не смогла бы понять.

С другой стороны, Реннар – при всей его рассудительности – пугал ее намного больше.

– Обломишься, – сказал схематик, и нити из его руки устремились к Эрике. Она отбила их играючи, заслонившись осколком какой-то схемы, и что-то срезонировало с ними, вспышкой прошлось по ее миражам, растворившись в черноте за пределами «Алой девы». Что-то взорвалось вдалеке, и Кейн только в тот момент до конца осознала, что все схемы за бортом вплоть до «Сильверны» были вмурованы в спирит Эрики. Сплавленные воедино, связанные миражами, они резонировали друг с другом и со всем, что происходило вокруг.

«Обычно так и начинаются выбросы», – мелькнуло в сознании Кейн.