Эту канцону для того, чтобы ее лучше поняли, я разделю более искусно, чем все предыдущие, и сделаю из нее три части: первая часть составляет вступление к последующим словам; вторая заключает в себе то, что я имел намерение рассказать; третья является как бы подчиненной предыдущим словам. Вторая начинается так: к Божественному Разуму, третья: моя канцона. Первая часть делится на четыре: в первой я объясняю, с кем я хочу говорить о моей донне и почему; во второй рассказываю, каким кажется мне ее благородство, когда я о нем думаю, и как бы я говорил об этом, если бы не терял смелости; в третьей говорю, как бы я сказал, если бы не был охвачен радостью; в четвертой я повторяю, к кому я обращаюсь и почему рассуждаю именно с ними. Вторая часть начинается словами: когда Мадонне шлю; третья: не оскорблю; четвертая: любовь познавшими. Потом со словами: к Божественному Разуму, — я начинаю повествовать о моей донне, и эту часть я разделяю на две. В первой я говорю, что именно о ней говорят на небе; во второй — что о ней думают на земле, и такими словами: для неба предназначена. Эта вторая часть разделяется еще на две. В первой я говорю о благородных качествах ее души, перечисляя некоторые ее действия и способности, проистекающие из ее души; во второй говорю о благородных свойствах ее тела, перечисляя некоторые ее прелести, так: сказал о ней Амур. Эта вторая часть подразделяется на две. В первой говорю о некоторых прелестях ее, которые нахожу во всем ее существе; во второй части говорю о тех прелестях, которые нахожу в отдельных частях ее существа, так: ее глаза.
Эта вторая часть делится на две: в одной говорю о глазах как об источниках любви; во второй — об устах как о цели Амура. И чтоб здесь не могло возникнуть никакой порочной мысли[37], я напоминаю читателю то, что написано выше, а именно: привет той донны, который состоял в движении ее уст, был целью всех моих желаний, пока я получал его.
Потом, когда я говорю: канцона моя, я прибавляю одну строфу, как бы подчиненную другим двум, и в ней я сообщаю, чего хочу от этой канцоны. Но так как эту последнюю часть очень легко понять, то я не буду трудиться разделять ее. Я знаю, что для того, чтобы совсем раскрыть смысл этой канцоны, следовало бы употребить еще более мелкое деление; но если кто не имеет столько ума, чтобы уразуметь все и по тем разделениям, которые я уже сделал, мне будет приятно, если он совсем ее оставит в покое, так как я боюсь, что уже слишком многим я поведал смысл ее теми пояснениями, какие я сделал, если предположить, что многие смогут ее прочесть.
Глава XX
После того как эта канцона распространилась среди людей, так что каждый из друзей моих мог ее услышать, им захотелось попросить меня объяснить, что такое любовь. Вероятно, после тех слов, которые они услышали, они возымели незаслуженную надежду на это. И я подумал, что после тех моих слов было бы хорошо поговорить вообще о любви, и еще я подумал, что друзьям надо служить, и решил сказать стихи, в которых я буду трактовать о любви, и вот я написал сонет.
Сонет X
Любовь и благородство совпадают,Так говорит Мудрец[38] в своем твореньи,И друг без друга так же не бывают,Как нет разумных дум без разуменья.Когда Амур нам в сердце проникает,Он там царит, оно его владенье.Он сладко дремлет там и отдыхаетТо долгий срок, то краткое мгновенье.Лишь только красота достойной донныПленила взор, как сердце вдруг забьетсяЖеланьем сильным малого предмета,И до того желанье длится это,Покуда дух любовный не проснется.Бывает так и с донною влюбленной.Этот сонет делится на две части. В первой я говорю об Амуре, в чем его сила; во второй — как та сила проявляется в действии. Вторая часть начинается так: лишь только красота. Первая же делится на две. В первой объясняю, в чем заключается сила любви; во второй говорю, как предмет любви и сила ее проявляют себя в действии и как одно хранит другое, как форма материю. Вторая начинается так: когда Амур; потом, когда я говорю: лишь только красота, рассказываю, как эта сила проявляется в действии, сначала в мужчине, потом в донне, так: бывает так же.
Глава XXI