Читаем Новая Хроника полностью

<p><strong>20. О КОРОЛЯХ СИЦИЛИИ И АПУЛИИ, НАСЛЕДОВАВШИХ РОБЕРУ ГВИСКАРУ</strong></p>

У Рожера, сына герцога Робера Гвискара, родился мальчик, тоже Рожер, после смерти отца ставший королем Сицилии[278]. У него были сын Вильгельм и дочь Констанца. Вильгельм в почете и славе управлял королевством Сицилии, он взял в жены дочь английского короля, но детей у них не было. И хотя по смерти Рожера власть перешла к Вильгельму, по стране ходило пророчество, что Сицилийское королевство в руинах и развалинах перейдет к его сестре, Констанце. Король Вильгельм призвал к себе друзей и мудрых советников и спросил, как ему поступить с сестрой. В большинстве они ответствовали ему, что, если он хочет упрочить свою власть, ее следует умертвить. Но один из них, герцог Тарентский по имени Танкред, племянник Робера Гвискара от его сестры, о которой говорят, что она была женой Боэмунда, князя Антиохийского[279], стал возражать остальным и старался разжалобить короля Вильгельма, чтобы он пощадил ни в чем не повинную женщину. Так Констанца была спасена от смерти, но из страха за свою жизнь ей пришлось затвориться в монастыре и вести там жалкое существование наравне с другими монахинями. После смерти Вильгельма его наследником стал Танкред, хотя и против воли римской церкви, претендовавшей на это королевство как на свою собственность[280]. Танкред был от природы одарен глубоким умом и познал множество наук. У него была жена более прекрасная, чем Сивилла[281], по мнению многих, женщина совершенно плоскогрудая, от которой у него были два сына и три дочери. Старшего сына звали Рожером, он стал королем еще при жизни отца и вскоре умер. Вторым сыном был Вильгельм младший, он тоже стал королем при жизни отца, а после его кончины унаследовал королевство. Между тем, пока Танкред был жив и царствовал, Констанца, сестра короля Вильгельма, не душою, но телом пребывала монахиней в Палермо и достигла уже, вероятно, пятидесяти лет[282]. В это время между королем Танкредом и архиепископом Палермским завязалась распря, вероятно, из-за того, что Танкред занимал церковные владения. Архиепископ задумал переменить властителя королевства Сицилии и тайно договорился с папой, чтобы Констанца вышла замуж за герцога Швабского Генриха, сына Фридриха старшего. Генрих получил жену, которой принадлежали права на королевство, и принял от папы Целестина императорскую корону. После смерти Танкреда Генрих вступил в королевство Апулии и наказал многих его сторонников и сподвижников, а также тех, кто нанес оскорбление королеве Констанце и опорочил ее высокое происхождение. Констанца была матерью Фридриха II, который недолго задержался на престоле римской империи, но оставил ее на краю гибели, как мы увидим из его поступков. Итак, после кончины Танкреда королевство досталось его малолетнему и неопытному сыну Вильгельму. Когда Генрих в 1197 году вторгся со своим войском в королевство, он сделал вид, что хочет заключить с молодым королем мир, и коварно захватил его в плен. Втайне от всех он отправил его вместе с сестрой[283] в изгнание в Швабию, там ослепил и держал в заточении до самой смерти. Одновременно с сыном Танкреда Вильгельмом были захвачены три его сестры: Альберия, Констанца и Эрнадама. После смерти императора Генриха, когда лишившегося зрения и оскопленного младшего Вильгельма уже не было в живых, Филипп, герцог Швабский, отпустил дочерей короля Танкреда из заключения по просьбе жены, дочери константинопольского императора Мануила, и разрешил им отправиться, куда им угодно. У Альберии, или Ачерии, было трое мужей. Первый — граф Готье де Бриенн, брат короля Иоанна, у которого родился сын Гвальтерано, граф Яффский, женившийся на дочери кипрского короля. По смерти графа Готье от руки графа Трибальда Немца Альберия стала женой графа Якопо ди Трикана, от которого у нее были дети граф Симон и мадонна Адалитта. После смерти второго мужа папа Гонорий выдал Альберию за Тигрима, пфальцграфа Тосканского, получившего в приданое графство Лечче и Монте Скальозо в королевстве Апулии. Констанца вышла замуж за венецианского дожа Маркезона. Третья сестра, по имени Эрнадама, осталась незамужней. Таковы были дела наследников Робера Гвискара в королевстве Сицилии и Апулии вплоть до Констанцы, матери императора Фридриха, сына короля Генриха. Очевидно, что Робер Гвискар и его наследники правили королевством Сицилии и Апулии на протяжении ста двадцати лет. Оставим теперь королей Сицилии и Апулии и расскажем о славной графине Матильде.

<p><strong>21. О ГРАФИНЕ МАТИЛЬДЕ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное