Читаем Новая Хроника полностью

В конце ноября — начале декабря 1347 года во Флоренции неожиданно поднялись цены на зерно, с двадцати двух сольди за четверик на полфлорина золотом, а потом и до тридцати пяти сольди за четверик. В народе это вызвало недоумение и страх, как бы не повторился прошлогодний голод. Причиной вздорожания было то, что весь хлеб, поступавший обычно из окрестностей Муджелло, оставался теперь в Романье, потому что в Венеции началась большая дороговизна. Во-первых, приморские города сильно пострадали от болезней и смертности, о чем мы говорили выше, во-вторых, из-за прихода венгерского короля в Апулию венецианцы не могли ввозить зерно ни оттуда, ни из Сицилии, и вообще их мореплавание сильно затруднилось. Однако наши продовольственные уполномоченные позаботились о строгой охране дорог, ведущих в Романью из флорентийского контадо и дистретто, и о подвозе хлеба из Пизы, Мареммы, Сиены и Ареццо, так что с улучшением снабжения цены на зерно снова снизились до двадцати двух и двадцати сольди за четверик. 11 января коммуна приняла новое постановление и приказала, чтобы подеста вступали в должность 1 января и 1 июля, капитаны народа — 1 мая и 1 ноября, а исполнитель установлений правосудия — 1 апреля и 1 октября. Так и было в прошлом, пока герцог Афинский не отменил эти сроки во время своего тиранического правления, назначая своей властью должностных лиц, когда ему было угодно. Также было решено, чтобы в течение пятнадцати дней с начала исправления этих должностей, приоры и другие коллегии, участвующие в избрании, под угрозой штрафа избирали этих магистратов, во избежание жалоб с их стороны и необходимости их повторного утверждения. Это был бы замечательный и полезный указ, если бы его соблюдали. Но наша дурная привычка всякий раз менять законы, обычаи и порядки, включая в коммунальные постановления словечко "non istante" ("невзирая"), сводит на нет все ценные декреты и распоряжения. Таков наш природный порок, как сказал Данте: "Тончайшие уставы мастеря, / Ты в октябре примеришь их, бывало, / И сносишь к середине ноября"[804].

<p><strong>123. О СИЛЬНЫХ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯХ В ВЕНЕЦИИ, ПАДУЕ, БОЛОНЬЕ И ДРУГИХ МЕСТАХ</strong></p>

25 января этого года, в пятницу ночью, в разных местах Италии произошли сильнейшие землетрясения: в Пизе, Болонье, Падуе, а самое крупное — в Венеции. Здесь было разрушено множество каминов или печных труб, составлявших красу города; обвалились стены многих домов и колоколен, а некоторые в названных городах и вовсе рухнули. Это были великие знамения, предвещавшие несчастья и бедствия в этих краях, о чем мы еще расскажем[805]. Но особенно опасной та ночь была для Фриуля, Аквилеи и части Германии. Им был нанесен столь сильный ущерб, что описываемым подробностям трудно поверить, поэтому, чтобы не отклоняться от истины в нашем изложении, мы включим в него копию письма, присланного из Удине нашими флорентийскими торговцами, заслуживающими доверия. Письмо датировано февралем 1347 года, ниже мы приводим его содержание.

<p><strong>124. О СИЛЬНЫХ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯХ ВО ФРИУЛЕ, БАВАРИИ, КАРИНТИИ, ГЕРМАНИИ И В РАЗНЫХ МЕСТНОСТЯХ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное