Читаем Новая Хроника полностью

Узнав о том, что его жена и сын снарядили флот и рыцарское войско, король Эдуард, по совету мессера Хьюго, двинулся со своими полками к шотландской границе, чтобы занять военные проходы и помешать противникам высадиться. Но по решению умелого военачальника противника его армия не пошла к месту сбора, а 15 октября 1326 года остановилась у Ипсвича, в семидесяти верстах от Лондона. Как только войско оказалось на суше, в Лондоне ударили в набат и народ высыпал на улицы с криками: "Да здравствуют королева и молодой король! Смерть Диспенсерам и их приспешникам!". Епископ Чичестерский, ставленник мессера Хьюго, был захвачен и обезглавлен; все сторонники и слуги Диспенсеров, какие оказались в наличии, убиты; дома их банкиров, компании Барди, разграблены и сожжены; беспорядки и вооруженные погромы во городе продолжались до приезда королевы и на ее сторону перекинулись, оставив короля, почти все английские бароны. По прибытии в Лондон королева была встречена с великими почестями и по наведении порядка в городе речь шла только о преследовании Диспенсеров и короля. В том же месяце был схвачен мессер Хьюго старший, отец младшего Хьюго Диспенсера, королевского любимца; его протащили в доспехах по городу и повесили. Затем королева и ее сын, преследуя короля и мессера Хьюго в Уэльсе, долгое время осаждали замок Карфайл, укрытый дремучими лесами и защищенный водными преградами. Наконец король, поклявшийся никогда не расставаться с мессером Хьюго, договорился с ним спустить на воду корабль, на котором они ночью и отплыли из замка, чтобы бежать в Ирландию вместе с одним из своих прихлебателей, по имени Бальдок, попом и сводником, и с другими слугами. Но по воле Божией не отошли они от берега и на двадцать миль, как поднявшийся ветер и штормовые волны прибили их обратно к земле, что повторилось несколько раз, так что убедившись в невозможности отплытия, они сошли на берег в глухом месте Уэльса, чтобы чащей пробраться в замок Карфайл, где оставался с небольшим числом чужих ему людей сын мессера Хьюго. Кузен короля, граф Ланкастер, брата которого тот обезглавил наряду с прочими баронами, о чем мы рассказывали в другом месте, снарядил погоню за королем и мессером Хьюго, и их застигли около Ниса в Уэльсе. Король спросил преследователей, с дружбой ли они пришли, на что те отвечали утвердительно и сказали, что признают его своим господином, но просят выдать им мессера Хьюго. Тогда король сказал: "Раз вы против него, значит, и против меня", — и после этого не отступал от мессера Хьюго ни на шаг, обняв его за шею, так что никто не решался захватить его силой. Однако хитроумный предводитель этих людей попросил короля ради собственного великого блага выслушать его наедине, и когда король отошел от мессера Хьюго для этой беседы, один из оставшихся предложил последнему, если он желает спастись, следовать за ним, что он и сделал. Проводник завел его уэльскими чащобами за тридцать верст оттуда, и когда король заметил обман, то весьма огорчился, но не мог ничего поделать, ибо с ним обходились учтиво, как и с Бальдоком и с прочими, взятыми вместе с ним. Узнав о пленении короля и его спутников, граф прискакал на это место, и видя, что мессера Хьюго с ними нет, поехал к дому его провожатого, но тот его увел; тогда граф через сотоварищей уэльсца нашел его жену и детей и пригрозил их убить, если ему не укажут, у кого спрятан мессер Хьюго. Тут уэльсец пошел на мировую и запросил тысячу фунтов стерлингов; граф велел немедленно заплатить, и тогда были выданы мессер Хьюго, его поп Бальдок и Сэм из Рединга. С великой хулой и поношением их доставили к королеве в Херифорд, а мессера Хьюго, нацепив на него доспехи, проволокли за ноги, отсекли ему голову и четвертовали, причем отдельные части тела выслали в разные концы королевства, где их повесили, а внутренности сожгли. Это произошло 24 ноября 1326 года. Так доблестная королева отомстила своему врагу, губившему короля, ее мужа, и все королевство. Граф Ланкастер привез короля в Вудсток, где он находился в почетном плену; бароны собрали парламент и потребовали от короля, чтобы он простил королеву, своего сына и всех своих гонителей, а также обещал под присягой управлять страной по советам своих баронов, в противном же случае они поставят королем его сына Эдуарда. Король, подавленный пережитым позором, ни за что не хотел видеть ни жену, ни сына и простить им нанесенную ему обиду, предпочитая сложить с себя власть и остаться под стражей. Поэтому бароны короновали его сына, Эдуарда III, в Сретение 1326 года. Убедившись, что король не простит ее и не вернется на трон, королева осталась безутешной и сожалела о своем поступке; она предалась печали, как подобает вдове. Король Эдуард, находясь в заключении, от горя заболел и умер в сентябре 1327 года; многие утверждали, что он скончался насильственной смертью, и это очень похоже на правду[599]. Так гнусные пороки, следуя которым человек отвращается от Бога, дурны в своем начале и в своем продолжении и ведут к гибельному концу. Оставим теперь Англию, о событиях в которой мы рассказали достаточно, и обратимся к нашим итальянским и флорентийским делам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное