Читаем Новая Хроника полностью

Пока флорентийцы стояли у Каппиано, 13 июля им сдались башни и сильно укрепленный мост, а 19 июля и сам Каппиано, защитники которого опасались подкопа и осадных машин, на условии выхода гарнизона. 21 июля обложили Монтефальконе, и 29 он сдался на таких же условиях. Прослышав о победах флорентийцев, все союзники прислали к ним еще людей. Сиенцы, кроме первых двухсот рыцарей, отправили еще двести и шестьсот стрелков, кроме того, сто рыцарей из числа горожан и сто солдат. Из Перуджи за оба раза прибыло двести шестьдесят рыцарей, из Болоньи — двести, из Камерино — пятьдесят, из Губбио — пятьдесят, из Гроссето — тридцать, из Монтепульчано — сорок, от графа Ассариано да Кьюзи — пятнадцать, из Колле — сорок, из Сан Джиминьяно — сорок, из Сан Миньято — сорок, из Вольтерры — тридцать, из Фаэнцы и Имолы — сто за два раза, из Лольяно — пятнадцать рыцарей и пехота, от графов Баттифолле прибыло двадцать рыцарей и пятьсот пехотинцев. Изгнанников из Лукки было сто с лишним рыцарей, а из Пистойи — примерно двадцать пять. Таким образом, флорентийское войско выросло на три тысячи рыцарей[590]. 3 августа оно осадило замок Альтопашо, сильно укрепленный стенами, башнями, рвами и изгородями. Но тут в лагере разразился мор, из-за стоянки на болотистой Гвишиане, многие заразились и умерли, в том числе из самых уважаемых граждан Флоренции, и многие иноземцы, так что войско значительно уменьшилось. Пока войско стояло у Альтопашо, Каструччо пытался возобновить тайные переговоры в флорентийском стане с двумя французскими военачальниками, мессером Милем Оксеррским и мессером Гийомом де Нореном из Артуа, небогатыми рыцарями, но предательство вскрылось, когда мессер Миль заболел и был при смерти. Мессер Гийом был арестован мессером Рамондо, который поостерегся казнить его из-за остальных французов и только выслал из лагеря. Тот сделал вид, что отправляется к королю в Неаполь, а сам из Монтепульчано в Маремме вернулся к Каструччо и впоследствии причинил флорентийцам немало вреда. Тем временем Каструччо 10 августа послал двести своих рыцарей и пехотинцев в набег на контадо Прато и Флоренции; они беспрепятственно прошлись по ним огнем и мечом, вплоть до Леколе, и захватили богатую добычу. 23 августа он устроил второй набег на Карминьяно, отрядив сто пятьдесят рыцарей и тысячу пехотинцев, намереваясь захватить город и заставить снять осаду с Альтопашо; его люди уже вошли в местечко, но тут подоспели флорентийцы вместе с жителями Кампи, Гангаланди и гвельфами из Карминьяно, а также болонскими рыцарями, находившимися во Флоренции. Они разгромили нападавших, которые потеряли четыре с половиной сотни убитыми и множество пленными. Эта неудача привела войско Каструччо в смятение.

<p><strong>303. КАК ЗАМОК АЛЬТОПАШО СДАЛСЯ ФЛОРЕНТИЙЦАМ</strong></p>

Узнав о поражении под Карминьяно, жители Альтопашо, среди которых распространилась зараза и начались беспорядки, 25 августа 1325 года сдались флорентийцам при условии сохранения жизни гарнизону. В городе было пятьсот солдат и на два года припасов. После взятия Альтопашо в войске и в самой Флоренции разгорелись споры о том, двигаться ли вперед или снова осадить Санта Мария а Монте, и из-за этих бесплодных споров флорентийцы пробыли в Альтопашо до 9 сентября, к великому убытку и расстройству в войске. Многие заболели, большинство было недовольно столь продолжительными военными действиями, а также тем, что мессер Рамондо приказал своему маршалу давать тем, кто покидал войско, сомнительные обещания вместо денег. Таким образом ряды флорентийцев заметно поредели, и у мессера Рамондо не осталось и половины его людей. Разумные граждане во Флоренции и часть командиров войска, учитывая это и понимая, что идти к Лукке невозможно вследствие приготовлений Каструччо, советовали закрепиться у Санта Мария а Монте, устроить там постоянный защищенный лагерь со сменным гарнизоном из горожан и иноземцев, и тогда замок долго не продержался бы, потому что в нем свирепствовал мор. Но гранды и пополаны, руководившие действиями мессера Рамондо и войска по своему произволу, как им подсказывали их надменность и тщеславие, остановились на том, чтобы двигаться к Лукке, не возвращаясь во Флоренцию, то есть избрали худшее решение. Итак, 9 сентября войско выступило из Альтопашо и в довершение всего расположилось у аббатства в Поццевере, на болоте Сесто, вместо того, чтобы обосноваться на берегу между Вивинайей и Поркари, разбить неприятеля и одержать над Каструччо решительную победу. Но кому Бог желает дурного, того он лишает разума. К этому добавилось еще одно обстоятельство, — мессер Рамондо при поддержке флорентийской верхушки, составившей как бы его партию, уже считал себя правителем Флоренции. Он не желал осаждать Санта Мария а Монте или вести войско по сухому месту, потому что выставил перед флорентийцами требования по возвращении наделить его такой же властью, какой он пользовался в походе, и так он ринулся вместе с флорентийским войском навстречу великой опасности и позору, как мы сейчас увидим.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное