Читаем Новая Хроника полностью

В 1316 году флорентийцы захотели упрочить свое положение и защититься от Угуччоне[553], для чего они отправили во Францию послов и поверенных, чтобы пригласить своим капитаном мессера Филиппа де Валуа, сына мессера Карла Французского, с восемьюстами французскими рыцарями. Но ввиду неспокойного времени, наставшего после кончины двоюродного брата Карла, короля Людовика Французского, он не явился. Во Флоренции же снова началось расстройство и беспорядки из-за образовавшихся партий: часть гвельфов предпочитала власть короля Роберта и французов, а другие были их противниками, они просили графа Вюртембергского привести из Германии пятьсот немецких рыцарей, желая лишить Роберта данных ему полномочий, хотя и немцы тоже не пришли. Так раскололась партия гвельфов во Флоренции, и тех, кто был против короля Роберта, возглавили мессер Симоне делла Тоза с грандами, а также род Магалотти с некоторыми пополанами. Эти люди, опираясь на своих приверженцев, полностью распоряжались в городе, и если бы не страх перед Угуччоне, они бы изгнали из Флоренции сторонников Роберта и выставили оттуда графа Новелло с его отрядом. Граф к этому времени пробыл капитаном флорентийского войска всего четыре месяца, а назначен был на год, и хотя он считался наместником и капитаном короля, замещающим подеста, у него не было реальной власти, потому что противная партия завладела Синьорией и другими должностями и органами городского управления. Для упрочения своего господства и устрашения врагов правящая верхушка учредила пост барджелло и назначила на него сера Ландо да Губбио, свирепого палача. 1 мая 1316 года ему вручили знамя Синьории, и он с пятью служителями, вооруженными секирами, стал вершить суд и расправу у дворца приоров. Без суда и следствия он приказывал схватить в городе или в контадо гибеллинов, мятежников, их детей и вообще, кого ему было угодно, а его подручные рубили их на месте своими секирами. Так он поступил со священнослужителями из рода Абатис, ни в чем не повинным юношей из семейства Фальконьери и с другими, менее знатными горожанами. Народ Флоренции, напуганный внешней войной с Угуччоне и жестокой внутренней тиранией, жил в постоянном страхе, и это относится как к гвельфам, так и к гибеллинам, не входившим в правящую партию. Городу угрожали великие напасти, если бы Господь не принес внезапного избавления, о чем речь ниже.

<p><strong>77. О ПОСТРОЙКЕ ЧАСТИ ФЛОРЕНТИЙСКОЙ СТЕНЫ И О ВЫПУСКЕ ИСПОРЧЕННОЙ МОНЕТЫ</strong></p>

Во время владычества барджелло во Флоренции завершилось строительство стены от луга Оньиссанти до Сан Галло, а также стали чеканить фальшивую монету, почти целиком из меди, а сверху покрытую серебром. Цена ее была шесть данари, но она не стоила и четырех, а назывались эти деньги "барджеллини". Достойные люди весьма осуждали ее выпуск.

<p><strong>78. КАК УГУЧЧОНЕ ДА ФАДЖОЛА БЫЛ ИЗГНАН ИЗ ПИЗЫ И ЛУККИ И КАК ВЛАСТЬ В ЛУККЕ ВПЕРВЫЕ ДОСТАЛАСЬ КАСТРУЧЧО</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное