Новая исповедь экономического убийцы

Торрихос также возражал против размещения в зоне Панамского канала двух учреждений — Школы двух Америк и Центра Южного командования армии США, обучающего ведению военных действий в тропиках. В течение многих лет Соединенные Штаты призывали латиноамериканских диктаторов и президентов присылать на обучение своих сыновей и военных руководителей сюда, в эти самые крупные и хорошо оснащенные центры за пределами Северной Америки. Там они учились ведению допросов, навыкам оперативной работы, а также военной тактике противодействия распространению коммунизма и защиты собственности: своей, нефтяных компаний и других частных корпораций. Кроме того, там они общались с высшим военным руководством США.

Латиноамериканцы ненавидели эти центры, за исключением лишь нескольких состоятельных семей, которым они были выгодны. Известно, что в них обучались принадлежащие правым батальоны смерти и палачи, которые во многих странах насадили тоталитарный режим. Торрихос ясно дал понять, что не потерпит тренировочных центров на территории Панамы, и потребовал включения зоны Канала в состав Панамы.

Глядя на портрет красивого генерала на плакате и читая надпись на нем: «Идеал Омара — свобода; еще не изобретена та ракета, которая может убить идею!», я почувствовал холодок, пробежавший по спине. У меня было предчувствие, что история Панамы в XX веке еще далека от завершения, а для Торрихоса наступали трудные и, возможно, трагические времена.

Тропический ливень хлестал в лобовое стекло, загорелся зеленый свет, и водитель посигналил машине впереди. Я раздумывал о своем собственном положении. Меня послали в Панаму для завершения сделки, которая предполагала реализацию первого поистине всеобъемлющего генерального плана развития страны, разработанного MAIN.

Этот план должен был обосновать для Всемирного банка, Межамериканского банка развития и Агентства США по международному развитию миллиардные инвестиции в энергетику, транспорт, связь и сельское хозяйство этой крошечной и такой значимой страны. Конечно, это была хитрость — средство сделать страну вечным должником и таким образом вернуть ее в марионеточное состояние.

Такси тронулось, и я почувствовал укол совести, но быстро подавил его. Да что я волнуюсь? Я уже влез в это на Яве, продал душу дьяволу и теперь мог реализовать единственный шанс в жизни.

Я мог стать богатым, знаменитым и облеченным властью одновременно.

Глава 11 Пираты в зоне Панамского канала

На следующий день правительство Панамы прислало мне сопровождающего, чтобы показать город. Фидель сразу понравился мне. Высокий, стройный, он не скрывал гордости за свою страну. Его прапрапрадед сражался вместе с Боливаром за независимость от Испании.

Я рассказал ему о своем предке — Томе Пейне и с удивлением обнаружил, что он читал «Здравый смысл» в испанском переводе. Он говорил по-английски, но его взволновало то, что я неплохо знаю язык его страны.

— Многие из ваших соотечественников живут здесь годами и не дают себе труда изучить язык, — сказал он.

Фидель повез меня в богатый район города, который он называл Новой Панамой. Когда мы проезжали мимо небоскребов из стекла и стали, он рассказал мне, что в Панаме больше международных банков, чем в любой другой стране к югу от Рио-Гранде.

— Нас иногда называют американской Швейцарией, — сказал он. — Мы не задаем лишних вопросов.

В конце дня, когда солнце клонилось к Тихому океану, мы выехали на проспект, огибавший залив. Вдали виднелась очередь из стоявших на якоре кораблей. Я спросил Фиделя, не случилось ли чего на канале.

— Это обычная картина, — сказал он с улыбкой. — Вереницы кораблей, ожидающих своей очереди. Половина из них возвращается из Японии или идет туда. Даже больше, чем в Штаты.

Я признался, что это было для меня новостью.

— Неудивительно, — ответил он. — Североамериканцы не очень много знают об остальном мире.

Мы остановились у живописного парка. Старинные руины были увиты буген-виллеей. Некогда это был форт, защищавший город от английских пиратов. Какое-то семейство готовилось к пикнику: отец, мать, сын, дочь и пожилой человек, должно быть, дедушка. Внезапно мне захотелось погрузиться в то спокойствие, которое, казалось, окутывало эту семью. Когда мы проходили мимо них, они заулыбались, помахали нам рукой и поздоровались на английском. Я поинтересовался, не туристы ли они. Они рассмеялись. Мужчина подошел к нам.

— Я представитель третьего поколения нашей семьи в зоне Канала, — гордо объяснил он. — Мой прадед приехал сюда через три года после окончания строительства. Он был водителем «мула». Так называли трактора-тягачи, которые тянули корабли через систему шлюзов. — Он указал на пожилого мужчину. — Мой отец уже был инженером, я пошел по его стопам.

Женщина помогала тестю и детям накрывать на стол. Солнце за их спинами погрузилось в голубую воду. Сцена была полна идиллии и напоминала картину Монэ. Я спросил мужчину, были ли они гражданами США.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

— Конечно. Зона Канала — это территория США.