Новая исповедь экономического убийцы

Его слова прервал шум около стойки бара. Я увидел, как официантка замахнулась кулаком на солдата. Тот перехватил ее руку и стал выкручивать запястье. Женщина закричала и упала на колени. Засмеявшись, он что-то крикнул своим приятелям. Те тоже засмеялись. Она попыталась ударить его свободной рукой. Он стал еще сильнее выкручивать ей руку. Ее лицо исказилось болью.

Стоявшие у двери полицейские спокойно наблюдали эту сцену. Фидель вскочил и направился к бару. Один из мужчин за соседним столиком протянул руку, пытаясь остановить его.

— Tranquilo, hermano, — сказал он. — Спокойней, брат. У Энрике все под контролем.

От сцены из темноты выступил высокий, стройный панамец. Плавностью движений он напоминал кошку. Он в мгновение ока оказался около солдата. Схватив одной рукой солдата за горло, другой он выплеснул ему в лицо стакан воды. Официантка убежала. Несколько панамцев, стоявших у стены, выдвинулись вперед, образовав полукруг позади высокого вышибалы. Подняв солдата в воздух, панамец прислонил его к стойке бара и сказал ему что-то. Затем, перекрывая шум музыки, он громко заговорил по-английски так, чтобы все его слышали.

— Вы не имеете права прикасаться к официанткам, ребята. И не трогаете остальных женщин, пока не заплатите им.

Полицейские, наконец, решили вмешаться. Они подошли к группе панамцев.

— Дальше мы сами, Энрике, — сказали они.

Вышибала опустил солдата на пол и сдавил ему горло так, что его голова откинулась назад и он закричал от боли.

— Ты понял меня? — спросил Энрике. В ответ раздался только слабый стон. — Хорошо. — Он пихнул солдата полицейским: — Уведите его отсюда.

Глава 13 Беседы с генералом

Приглашение было совершенно неожиданным. Как-то утром во время моей первой поездки в 1972 году я сидел у себя в кабинете, предоставленном мне Instituto de Recursos Hidraulicos у Electrification, государственной электроэнергетической компанией. Я корпел над таблицей статистических данных, когда какой-то человек тихонько постучал в открытую дверь кабинета. Я пригласил его войти, обрадовавшись возможности оторваться от цифр. Он назвался водителем генерала и сказал, что ему приказано отвезти меня в одно из генеральских бунгало.

Спустя час я сидел за столом напротив генерала Омара Торрихоса. Вместо формы на нем была обычная панамская одежда: брюки цвета хаки и застегнутая рубашка с короткими рукавами, светло-голубая с тонким зеленым узором. Он был высок, строен и красив. Для человека его ранга он казался удивительно расслабленным. Прядь темных волос падала на его выступающий лоб.

Он расспрашивал меня о моих недавних поездках в Индонезию, Гватемалу и Иран. Его очень интересовали эти страны. Особенно Торрихоса занимал иранский монарх, шах Мохаммед Реза Пехлеви, который пришел к власти в 1941 году, после того как Британия и Советы свергли его отца, обвинив в сотрудничестве с Гитлером.

— Вы можете себе это представить? — спросил Торрихос. — Участвовать в заговоре, чтобы сбросить с трона собственного отца?

Глава Панамы много знал об истории этой далекой страны. Мы беседовали о том, как в 1951 году против шаха использовали то же оружие, а его собственный премьер-министр, Мохаммед Моссадык, отправил своего правителя в ссылку.

Торрихос, как и все в мире, знал, что ЦРУ приклеило премьеру ярлык коммуниста и сделало все, чтобы вернуть шаха к власти. Однако он или не знал, или просто не упоминал о том, что рассказывала мне Клодин: о блестящем маневре Кермита Рузвельта, положившем начало новой эре империализма. И от этой спички разгорелся мировой имперский пожар.

— После восстановления власти шаха, — продолжал Торрихос, — тот запустил несколько революционных реформ, направленных на развитие промышленности и вывод Ирана на современный уровень.

Я спросил у него, почему он так интересуется Ираном.

— Хочу подчеркнуть, — ответил он, — я не слишком высокого мнения о политике шаха, в частности, о его готовности сместить своего отца и стать марионеткой США, но, похоже, он делает добро для своей страны. Возможно, я могу кое-чему у него научиться. Если он выживет.

— Вы думаете, он может погибнуть?

— У него могущественные враги.

— Но и лучшие в мире телохранители.

Торрихос саркастически посмотрел на меня.

— Его тайная полиция, САВАК, имеет репутацию безжалостных головорезов. Этим друзей не завоюешь. Он долго не продержится. — Помолчав, он указал глазами на дверь. — Телохранители? У меня тоже они есть. — Он махнул в сторону двери. — Вы думаете, они спасут мне жизнь, если ваша страна захочет вдруг от меня избавиться?

Я поинтересовался, действительно ли он допускал возможность такого развития событий.

Он в недоумении поднял брови, и я понял, насколько глупо было с моей стороны задавать подобные вопросы.

— У нас есть Канал. Цена вопроса будет побольше, чем в истории Арбенса и United Fruit.