Ночная школа

Быстро шагая в другое крыло, Элли проигрывала в уме состоявшийся разговор с Джулией.

«И как только я могла так ошибаться?»

Она вспомнила, как Картер и Сильвиан потешались над ее неприязнью к Джулии. Похоже, они оба считали Джулию хорошей девушкой, хотя Сильвиан готов был признать, что она – трудный человек.

«Ну, трудный – не значит плохой».

Раньше Элли раздражало, что они защищают ее, но если разобраться, Джулия и впрямь не сделала ей ничего плохого. Она попыталась припомнить хотя бы одно неприятное слово в свой адрес от Джулии, но не смогла. Вообще-то она сама то и дело отпускала довольно злобные шутки в ее адрес. Джулия же в подобных случаях хранила молчание.

Тем не менее Элли казалось странным, что Джулия вдруг предложила ей свою дружбу. В ее ушах продолжали звучать слова пьяной Джу.

«Они тебя не любят… Они считают тебя опасной…»

В учебном крыле свет не горел, и Элли, пока шла по коридору, вела ладонью по стене, больше полагаясь на осязание, чем на зрение. Ее торопливые шаги эхом отзывались под высокими каменными сводами здания. И эти звуки говорили, казалось, о полном ее одиночестве и незащищенности.

Но как бы то ни было, ей удалось без всяких приключений дойти до конца коридора, где она увидела дверь с матовым, словно подернутым изморозью, стеклом.

«Выглядит многообещающе», – сказала себе Элли.

И толкнула дверь.

За дверью обнаружилась небольшая лестничная площадка с уходящей вверх лестницей, освещенной лившимися из большого окна солнечными лучами. Первый уровень, о котором говорила Джулия, представлял собой мезонин между цокольным и первым этажом. Элли сразу же попала в узкий коридор, разительно отличавшийся своим низким потолком и линолеумными полами от прочих школьных помещений с натертым паркетом, деревянными декоративными панелями и располагавшимися на огромной высоте потолочными балками. С одной стороны коридора находились несколько белых дверей с матовыми окошечками с изображенными на них голубыми крестами, а с другой – окна, сквозь которые в это тесное помещение попадали воздух и свет.

– Привет! – неуверенно произнесла Элли, обращаясь, так сказать, к помещению в целом.

Пустой коридор ответил ей таким же негромким и неуверенным эхом.

В коридоре стояла такая тишина, что это немного испугало Элли, хотя, казалось бы, здесь было много света и воздуха.

Так и не дождавшись ответа, она двинулась по коридору, стуча в каждую дверь и дергая за каждую ручку. Первые три двери оказались запертыми, но четвертая открылась.

По контрасту с коридором в палате из-за опущенных штор было довольно темно. В крохотной комнате не было ничего, кроме кровати и белой тумбочки рядом с ней.

Несмотря на сумрак, Элли сразу же высмотрела на подушке копну спутанных белокурых волос.

– Джу? – прошептала она, несмело заходя в комнатку. – Ты как?

Ответа не последовало, но что-то подсказало Элли, что Джу не спит. Оставив дверь открытой, Элли на цыпочках пересекла комнату и присела на край постели. Глаза у Джу были закрыты, а дыхание неровное.

– Эй! Слышишь меня? – прошептала Элли. – Ты как?

Из-под опущенного века Джу выкатилась слеза и стекла вниз по скуле. Джу подняла забинтованную руку и вытерла лицо.

– Я не хочу сейчас разговаривать, Элли, – произнесла Джу хриплым и какими-то тусклым голосом.

Обиженная до глубины души, Элли хотела было заспорить с ней, но передумала и направилась к двери. Перед тем как выйти, бросила еще один взгляд на Джу. Та лежала на спине и смотрела отсутствующим взглядом в потолок, как если бы Элли уже вышла, и в комнате никого не было.

Вновь оказавшись в коридоре, Элли решила заглянуть за оставшиеся несколько дверей. Через две двери от палаты Джу располагалась комната побольше. Там находились установленные в два ряда четыре кровати, между которыми была протянута легкая белая штора, колыхавшаяся от дуновения бриза, проникавшего в комнату сквозь открытое окно. Одна из кроватей оказалась занята.

Лежавшая на белой кровати под белым одеялом у выкрашенной белой краской стены бледная Лайза казалась привидением. Ее глаза были закрыты, а опущенные черные ресницы напоминали кровоподтеки. Светлые шелковистые волосы разметались по подушке, левая щека заклеена пластырем. Левая рука в гипсе.

Элли поразила ее худоба. Интересно, она ест здесь хоть что-нибудь? Девушка была такой тоненькой, что казалась прозрачной. И хрупкой, как китайский фарфор.

Элли присела на деревянный стул, стоявший в ногах кровати. Стул заскрипел, Лайза открыла глаза.

Сонно улыбнувшись, она пробормотала:

– Элли…

Элли ответила ей улыбкой, но изобразить беззаботность не смогла.

– Привет! Как себя чувствуешь? Лучше? Нам сказали, что ты наконец проснулась.

Лайза приподнялась на локте. Элли заметила синяки у нее на плече и запястье правой руки.

– Я в порядке. Похоже, меня постоянно пичкают транквилизаторами, и я понятия не имею, сколько времени уже нахожусь здесь.

На ее худом прозрачном личике глаза казались неестественно огромными и их выражение было по-детски беспомощным. Элли почувствовала, что готова на все, чтобы утешить и защитить ее.

– Недолго… – Элли сделала паузу и вдруг задумалась об этом всерьез. – В самом деле, сколько? Какой у нас сегодня день? Кажется, воскресенье?

– Действительно, недолго. А такое ощущение, что недели две. – Она выглянула из окна, и по ее лицу промелькнула тень. – На улице скоро начнет темнеть? – На ее лице отразился страх.

– Не бойся. Здесь ты находишься в полной безопасности, – ободряюще ответила ей Элли.

Слова Элли, похоже, Лайзу не убедили, но из-за лекарств она не могла полностью сосредоточиться ни на одной мысли, и в следующее мгновение, казалось, начала задремывать.

– Лайза, что с тобой случилось? – спросила Элли. – Джу сказала, что потеряла тебя, когда отключилось электричество. С тех пор тебя никто не видел, пока мы с Джу совершенно случайно не наткнулись на тебя в холле.

По тому, как потемнели ее глаза, Элли поняла, что Лайза пытается собраться с мыслями.

– Все мои воспоминания о том вечере словно затянуты туманом. Помню, что танцевала с Лукасом. Потом мы решили выйти подышать воздухом. Помню, хотели пройти через главный вход, потому что у задней двери собралась целая толпища. А потом неожиданно погас свет. Поначалу мне казалось, что ничего страшного не произошло. И вообще, такое маленькое симпатичное приключение. К тому же в холле горели свечи, это было страшновато и романтично. А потом мы услышали крики. Лукас велел мне остаться в коридоре, сказал, что обязательно вернется за мной, и побежал в большой зал, чтобы узнать, что случилось.

Она замолчала и посмотрела на Элли. Потом пробормотала:

– На этом все, я больше ничего не помню.

Элли погладила ее по руке.

– Изабелла говорит, ты в порядке. Скорее всего – упала, ударилась головой и получила легкое сотрясение. С моим братом однажды случилось нечто подобное, и он тоже ничего не помнил.

– И медсестра говорит то же самое – что я при падении ударилась головой обо что-то твердое. Правда, я еще ухитрилась какими-то образом при этом порезаться. Между прочим, мне наложили двенадцать швов. Она дотронулась до пластыря на лице.

– А что у тебя с руками? – Наклонившись к подруге, Элли взглянула на темные пятна кровоподтеков. – Знаешь что? Эти синяки здорово похожи на… отпечатки пальцев.

Лайза тоже посмотрела на синяки и сказала:

– Правда? Ума не приложу, как это получилось…

– Ты в курсе… – Элли сделала паузу, секунду подумала и начала снова: – Тебе сказали о Рут?

Лайза кивнула. Лицо у нее при этом скривилось, и казалось, что еще немного – и она заплачет.

– Я не верю ни единому их слову, – прошептала она. – С какой стати ей… кончать жизнь самоубийством? Никогда не замечала, чтобы она страдала от депрессии или чего-нибудь в этом роде. У нее было полно планов на будущее. Она собиралась путешествовать по миру…

Элли некоторое время раздумывала, рассказать ли Лайзе о том, что она видела, и о своих подозрениях, но в конце концов решила воздержаться. Только не хватало ее сейчас пугать и расстраивать.

Некоторое время после этого девушки хранили молчание; Лайза даже начала задремывать, но когда Элли повернулась на стуле, его скрип снова заставил ее вернуться к действительности.

– Ты все еще здесь? – В сонном голосе Лайзы слышалась радость.

– Конечно, здесь, – ответила Элли. – Ты не должна находиться все время в полном одиночестве. В конце концов, это просто скучно. А где, кстати, медсестры?

Лайза оглядела комнату с таким видом, как если бы ожидала, что они в любой момент могут выпрыгнуть из-за шкафа с постельными принадлежностями.

– Не знаю. Остается только удивляться, что их нет. Вчера, к примеру, они весь день здесь крутились. А сегодня я их почти не видела. – Лайза зевнула. – Расскажи мне, что происходит в мире. Что-нибудь любопытное случилось, пока я валяюсь здесь?

– На первый взгляд, ничего особенного. Но после пожара все кажется странным, не таким, как прежде. А некоторые люди совершают странные поступки. К примеру, сегодня утром Джу здорово начудила и теперь пребывает в ожидании кары.

Сонное состояние Лайзы мгновенно сменилось нервным возбуждением.

– Что ты хочешь этим сказать? У нее неприятности? Почему?

Элли рассказала ей, что произошло утром на крыше. Когда она кончила рассказывать, то полагала, что Лайза будет шокирована, но та лишь покачала головой.

– Бедняжка Джу. Представляю, как она подавлена. Я была бы очень не прочь поговорить с ней.

– Лайза, Картер сказал мне, что она совершает подобные эскапады не в первый раз…

Лайза кивнула:

– Знаешь, родители игнорируют ее. И всегда игнорировали – чуть ли не с рождения. Я думаю, что она совершала всякие глупости, чтобы напомнить им о себе, ну а со временем это стало своего рода привычкой. Ее предкам, похоже, все это надоело, и они сплавили ее в Киммерию. Но здесь она почувствовала себя счастливой и подобных эксцессов с ней давно не случалось. Видимо, это пожар и смерть Рут так на нее подействовали.

Лицо Лайзы стало очень печальным.

– Она очень любила Рут. Ты знала об этом?

Элли кивнула:

– Полагаю, в твоих словах есть смысл. Скажу честно: я ее в таком состоянии еще никогда не видела. И не знаю, что делать.

Лиза протянула руку и сжала ее ладонь в своих худеньких пальцах.

– Ты тоже бедняжка. Тебе как новой ученице Киммерия должна казаться сумасшедшим домом. Ты ведь не знала, что у нас бывает такое… Хорошо еще, что не каждый день…

– Все нормально. Я уже почти привыкла. – Элли накрыла рукой тонкие пальцы Лайзы. – Кстати, когда тебя собираются отсюда выпускать?

Лайза пожала плечами:

– Никто ничего не говорит.

Элли глянула на часы и поднялась со стула:

– Мне пора. Хочу пойти посмотреть, что происходит в школе. Меня почему-то преследует ощущение, что если я не окажусь там, где толчется большинство, то вся эта чертова академия взлетит на воздух! Наверное, я тоже схожу с ума.

Она наклонилась и осторожно обняла Лайзу, мимоходом подумав, какие же по-птичьи тонкие у нее косточки.

Лайза улыбнулась:

– Спасибо, что пришла проведать меня.

– Я вернусь, – пообещала Элли. – А ты имей в виду, что палата Джу через две двери от тебя. Так что если тебе станет лучше, ты сможешь поговорить с ней. Но сначала дай ей время окончательно прийти в себя.

Закрывая за собой дверь, Элли услышала голос Лайзы, которая шепотом произнесла:

– Только не забудь снова прийти ко мне…