Ночь лазурных сов

Перед кондитерской они прощались. Лина вздохнула. Бобби вернется в квартиру у порта. Лина отправится туда, где в последний раз находился хронометр Данте. Если она найдет его, они вместе отправятся домой.

– Я так рада, что ты здесь, – сказала Лина.

Бобби обняла ее и прижалась поцелуем к щеке. Высвободившись из объятий, Лина всмотрелась в лицо парня, который смотрел на нее с открытым ртом. Она вздрогнула. Если бы она не знала лучше, то поклялась бы, что перед ней Йонас. На его лице была смесь безмерного восхищения и изумления. Лина приняла единственное правильное решение. Она вырвалась и залепила Бобби звонкую пощечину.

36 Институт

Лина с сомнением огляделась. Школа кулинарного искусства отечественного Женского института, которую она выбрала в качестве базы для своей подпольной деятельности, располагалась в Городском дворце на тихой улочке. Школа кулинарного искусства? Женский институт? Название звучало ужасно. Но институт подходил просто идеально. Здесь, на заднем дворе, хронометр Данте отправил последний сигнал. Было что-то воодушевляющее в том, чтобы попасть в нужное место. Она надеялась, что здесь сможет хоть немного приблизиться к правде. Она проверила хронометр Коко, который был хорошо спрятан под длинными рукавами ее блузки. У нее все еще было 68 часов.

Лина была счастлива, что нашла идеальную начальную точку для своих расследований. Еще из Невидимого города она записалась по телеграмме. Теперь она посылала молитву небесам. Плата за питание в тридцать пфеннигов и ежедневная аренда в двадцать служила Лине идеальным прикрытием, которое позволит ей прожить в 1900 году, не вызывая особых побочных эффектов. Кого волновали девушки из бедных семей, получившие в школе кулинарного искусства образование домохозяйки или домработницы? Все зависело от того, примет ли Институт госпожи Пии Полле ее заявку.

Теперь она стояла в огромном лобби со своим потертым плетеным чемоданом и ждала, не откликнется ли директор на просьбу предполагаемой родственницы принять девушку в ближайшее время. Внезапно распахнулась дверь. Два десятка девушек двумя аккуратными рядами с любопытством проходили мимо нее. В длинных платьях, блузках с пышными оборками, накрахмаленных фартуках и с форменными пучками на голове все они выглядели одинаково. Лина осторожно подняла руку для приветствия. Ни одна из девушек не осмелилась ответить на ее жест. Лина не решилась что-либо сказать. У нее уже нет времени вникать в язык и обычаи этого времени, и ей нужно как-то пройти через все это. Девушки прошли мимо, не выказывая никакой реакции. Может быть, все они опаздывали на занятия? Торопливо они поднялись по лестнице. Тихий гул разносился по коридорам, двери открывались и закрывались. А затем пришла она. Высокая, тощая женщина в длинной юбке и девственно-белой блузке выглядела как пожилая версия девушки. Кудри на ее голове были настолько белыми и круглыми, что напоминали цветную капусту. Когда женщина подошла ближе, Лина обнаружила, что от нее так и пахнет капустой.

– Обычно в середине года мы не берем девочек, – сказала она строго. – Но на улице я тебя бросить тоже не могу. С такими-то рекомендациями.

Дама, которая, вероятно, должна была быть госпожой Полле, директором института, заинтересованно взглянула на конверт, который ей передал посыльный. Рекомендательное письмо Лины содержало не только хвалебные слова, но и несколько денежных купюр.

– Мы сделаем из тебя порядочную молодую леди.

Лина скептически покосилась на госпожу Полле. Она указала Лине следовать за ней.

Вместе они поднялись по внушительной лестнице, устланной толстыми темно-красными коврами. Свет преломлялся в разноцветных свинцовых витражах. Зеленые, синие и оранжевые вспышки света плясали по лицу госпожи Полле, словно ее заколдовали. Она объясняла все так быстро, что Лина едва за ней поспевала.

– Здесь кладовая, прачечная, гладильная комната, – сказала госпожа Полле, размахивая руками, как кальмар, щупальца которого двигались во всех направлениях. По пути Лина увидела вход в учебную кухню и огромную столовую, где в Женском институте был обеденный стол. Тремя этажами выше располагались кабинет директора института, учебные комнаты, а также комнаты учениц. Лина поднималась, переступая сразу через две ступеньки, на что госпожа Полле одарила ее уничижительным взглядом.

– Мы берем девушек из всех слоев общества, – наставляла она Лину. – Но это не значит, что каждая может вести себя так, как хочет. Хорошие манеры важны для нас.

Для Лины это была хорошая новость. Если она будет плохо себя вести, все будут винить ее сомнительное происхождение. Ей не терпелось вырваться из лап госпожи Полле, чтобы наконец приступить к поискам Данте.

– Ты вообще меня слушаешь? – строго спросила госпожа Полле.

Лина торопливо кивнула. Но все объяснения директрисы института, как далекий шум, пролетали мимо уха.

– Я еще сделаю из тебя умелую домохозяйку, – заверила госпожа Полле, покачав головой.